Еще я с утра видел прогноз погоды в смартфоне, но до конца так и не поверил, что будет дождь. Хоть и приготовил фотоаппарат, но до последнего сомневался, что он пригодится. И только хмурые тучи, затягивающие небо над крышами домов словно проворные черные карлики, подтвердили к вечеру верность прогноза.
Переодевшись, я успел прихватить из дома зонт и повесил на шею камеру. Правда, забыл посмотреться в зеркало, но возвращаться уже не стал. Просто в качестве компенсации пригладил ладонью волосы. Целых два раза.
В последний раз мы с Кириллом стриглись у одного мастера, так что в целом должны были выглядеть похоже. Помнится, встав с кресла, я тщательно взлохматил свою шевелюру, брат же попросил девушку-парикмахера аккуратно уложить его волосы воском.
Вспомнив об этом, я даже улыбнулся. Вышел из калитки и быстро пошел вдоль улицы.
Небо потемнело еще сильнее, поднялся ветер и понес песчинки по дороге. Попадавшиеся на пути прохожие ускоряли шаг, чтобы успеть домой до грозы. Я взглянул на часы. Оставалось всего десять минут на то, чтобы добраться до вокзала. И неизвестно еще было, сколько придется провозиться с его силиконовой красоткой (почему-то я представлял новую пассию Кирилла именно так).
А мне зачем-то дико захотелось поснимать дождь. Обычно это лучше делать в самом его начале, или когда он близится к завершению, но и то, и другое могло теперь накрыться медным тазом из-за этого глупого свидания.
И какой только болван назначает встречу на вокзале? Как ему такое только в голову пришло?!
Немного поколебавшись, я застегнул кожаную куртку, сжал в одной руке коробку, предназначавшуюся девушке брата, в другой желтый зонт и, оглядевшись по сторонам, быстро перешел дорогу на светофоре. Первые капли ударили по моей макушке уже на подходе к вокзальной площади, дальше дождь обрушился уже мощной стеной. Люди с сумками толпой повалили вверх по лестнице к центральному входу на вокзал. Я же, чувствуя, как камера, висящая на шее под курткой, ударяется с каждым шагом в мою грудь, на ходу раскрыл зонт и нырнул с головой под его яркую ткань.
Все куда-то бежали, рассыпались в стороны в поисках хоть какого-нибудь убежища, а мне оставалось только бежать по растущим на глазах лужам в сторону каменных ступеней. Мечты о том, что никого не встречу в назначенном месте и смогу свободно заняться своими делами разбились о правду жизни.
Все ломанулись к двери, а она осталась. Девушка. Она стояла ко мне спиной, переминаясь с ноги на ногу, и словно не решалась пойти вслед за всеми под крышу.
Что-то такое шевельнулось в душе смутным предчувствием и ожиданием чего-то желанного, трепетного и неминуемого. Мимолетный взгляд успел запечатлеть знакомую одежду и черты: стройную фигуру, легкий наклон головы, волосы, густым шелковым покрывалом ложащиеся на ее спину. Но до конца я все-таки сообразить не успел. На всем ходу подлетел к незнакомке и накрыл ее свободной половиной широкого зонта. А когда она вдруг повернулась, застыл, глядя на нее сверху вниз.
Кап.
И весь мир затих.
Она еле устояла на ногах.
Кап. Кап. Кап.
Дождь. Он… был повсюду. В небе, теплой водой на крышах домов, пенистой рекой на темном асфальте, на кончиках длинных волос и в отражении ее больших черных глаз.
Я почувствовал, что тону в них. Нырнул с разбега и пропал. Полностью потерял ощущение реальности. Опустил взгляд ниже, и ощутил, что вся моя жизнь сосредоточилась теперь на кончиках ее губ. Узнал каждую черточку милого лица и нежный запах моря и ветра.
