Пасть на колени и просить о помиловании? Ерунда! Разве людей или эльфов можно разжалобить? Это бессмысленно и унизительно. Нет! Орки не молят о пощаде. Она предпочла бы побег, но как пройти сквозь стальные прутья или сломать замок? К тому же темницу сторожили. Оставалась только надежда на чудо.
Уже наступила ночь. Но вместо сна приходили только мысли о завтрашней смерти. Фрадра пыталась представить себе, каково это – умереть. Но не смогла.
Многие уверяли, что за горизонтом жизни наступает небытие. И было немало приверженцев теории о загробной жизни. Мнения разнились от реинкарнации до наслаждений в райских садах или страшных инфернальных муках. Как правило, первое предназначалось эльфам и людям, а второе – таким как она, грязным расам.
Хотя слух орков острее людского, погруженная в тяжкие мысли Фрадра не сразу услышала шум голосов. Один из них принадлежал госпоже Ригине. Другие казались незнакомыми.
– Только ненадолго, – приказал кто-то сердитым басом.
– Не волнуйтесь, – заверил их юноша-человек, который первым появился из глубины коридора. Он был высок и наверняка красив по человеческим меркам.
Ригина вышла следом. Оба были одеты в длинные черные плащи, настолько мешковатые, что казалось, будто это не эльфийка и человек, а два бурых медведя.
– Госпожа Ригина? – послышался дрожащий голос Дзябоши.
После суда он был сам не свой, забился в один из дальних углов и трясся там, свернувшись калачиком на полу. Он поднялся и подошел к стальным прутьям.
– Что еще за ГОСПОЖА? – недовольно бросила та. – Мы ведь обсуждали это.
Дзябоши не ответил, но продолжал смотреть на нее глазами, полными надежды.
– Времени мало, – довольно резко сказал юноша.
Фрадра не всё понимала, но главное до нее дошло: чудо, о котором она молилась, случилось. Эти двое явились, чтобы как-то уберечь их от казни. Что еще могло означать их появление?
– Это Роджер, – сказала Ригина.
– Что происходит? – спросила Фрадра на всякий случай.
– Мы выяснили, что вы невиновны, – ответила Ригина.
– Вот уж новость.
– И еще мы узнали, кто настоящий вор, – добавил Роджер.
– Да хоть топор не точи! Это господин Бобкинс, – буркнула Фрадра известную орочью поговорку.
– Именно, – кивнула Ригина. – Вот только в жандармерии нас и слушать не захотели. Даже отец Роджера.
Роджер кивнул.
– Он у меня капитан стражи. Сказал, у них есть всё, что надо. Заявление пострадавшей, взятие с поличным и решение суда. А наше расследование, видите ли, бред наивных подростков.
Юноша выудил из своего кармана странный ключ без единого зубчика на длинном стальном конце и вставил в замок калитки. Ключ крутанулся, и замок послушно щелкнул.
– Магия, – словно завороженный прошептал Дзябоши.
Фрадра тоже остолбенело пялилась, как Роджер вынул ключ и хвастливо повертел им.
– Он зачарован. Открывает почти любые замки жандармов, включая наручники, камеры изоляторов и сейфы с уликами.
Он деловито сунул ключ в сумку под плащом и продолжил, как ни в чем не бывало:
– Бобкинс хорошо продумал свой план: украл драгоценности, подсунул рубин тебе. – Он ткнул пальцем в Фрадру через уже открытую калитку. – А потом устроил так, чтобы ты вышла из дома с рубином в кармане.
– Так вот зачем он Нарычайю пнул, – тихо зарычала Фрадра.
– Но как в его плане оказался я? – пробормотал Дзябоши.
– Не было тебя в его планах, – махнула рукой Ригина. – Ты попал в замес, потому что оказался рядом.
