– Не жалей меня, – попросила я строго, всё еще не в силах отстранить его.
– Я убью его, – заключил Кроу, его глаза полыхнули черным огнем.
– Вставай в очередь, – скривилась. – Давай смелее. Что, по-твоему, произошло?
Кроу сдвинул брови, задумался.
– Он напал на тебя, – предположил.
– Бери выше, – хмыкнула я.
– Его зверь.
– Еще выше.
Кроу глупым не был, понял, округлил глаза на мгновение.
– Дикий?
– Да, – улыбнулась. – А теперь предполагай дальше.
– Что?.. – Кроу по-прежнему не понимал меня, даже не узнавал.
Я разозлилась сильнее, схватила парня за пиджак и сжала его настолько сильно, насколько можно было причинить боль неодушевленному предмету.
– Не оскорбляй меня, – попросила я.
Это было мгновением, которое исправило всё. Кроу перестал переживать за меня и просто озвучил:
– Ты убила его.
С одной стороны – как ты понял? С другой – я даже немножко расстроилась, что не я сама это сказала. Но факта это не изменило. Я улыбнулась, приподнялась на носочках и поцеловала его.
– Как круто, не считаешь?
Он осторожно приобнял меня, сжимая в своих объятиях. А затем ухмыльнулся в ответ.
– Меньшего я не ожидал, – добавил лишь он.
– Эта тварь сгорит также, – мягко заметила я, а Кроу задержался лишь на мгновение на мне взглядом, а затем впился в мои губы.
Он забирал мою боль, моё отчаяние, негодование, обиду, всё то, чему я не позволяла существовать, выходить на свет. Я не желала омрачать победу, но Кроу всё это быстро понял. Он позволял мне отдавать ему всё, он позволял мне быть сильной, праздновал победу, отбрасывая в сторону все те ненужные эмоции, что колотили во мне бесконтрольно. Кроу был всем тем необходимым, что должно было залечить мои раны.
Когда немного отпустило, я отстранилась, всё еще немного смущенная тем, как неожиданно спокойно я открылась ему. Будто обнажила перед ним душу.
Но Кроу не уничтожал меня. Сглотнул волнение, убрал прядь волос мне за ухо, скользя вожделенным взглядом по моему лицу.
– Спасибо, – поблагодарила я его, до сих пор не веря, насколько уровень нашего взаимопонимания возрос за последние пару дней.
Мы всегда были намного выше всего этого, но сейчас – просто космос. Мне даже не нужно было ему ничего говорить, он меня понимал. А я понимала его. И это было настоящей магией, а не звездные дикие звери.
– Любой, кто посмеет тебя обидеть, умрет страшной смертью, – совершенно серьезно произнес Кроу, я медленно улыбнулась. – Я не могу оградить тебя от всего этого мира. И не буду. Твоя свобода мне слишком дорога. Но я хочу, чтобы ты запомнила одно: если даже весь этот мир рухнет, я всегда будут тем, на кого ты сможешь положиться.
Глаза защипало, я всё еще улыбалась, а Кроу расплывался перед глазами. Я все еще обнимала его, а он всё еще прижимал меня к себе. Обняла его крепко-крепко, будто желая поглотить. Он держал меня не слабее.
– Я стану сильнее, – пообещала ему, словно приносила клятву, – чтобы ты помнил то же самое и обо мне.
Он улыбнулся мне, лаская слух, сделала глубокий вздох и растворилась.
Мой. Он мой.
***
Кроу никому ничего не рассказал.
Мы встретились с Тэрой, с Ректором по пути, Феран подходил, сообщил, что вспомнил еще парочку адептов на арене. Все видели мои раны, кто-то, как Ректор, задавали вопросы.
Но Кроу их отваживал.
– Ничего, – отвечал он. – Не суй свой нос в чужие дела. Свали!
Да, Ректору он сказал: «Если надо будет – расскажем». Ректора это заявление, конечно, возмутило, он почти решился наказать Кроу. Но тут вступилась я, обнял Кроу, словно любимую игрушку.
