Спустя неделю Майк встретил хромающего Марка в общей столовой, парня только что выписали из лазарета. Шайка сослуживцев мутанта больше не трогала, а Майка уже давно считали окончательно отбитым. Деревенщине терять явно нечего и дерется здорово, лучше с ним не связываться. Марка тоже бить перестали. Все пострадавшие с переломанными ногами и руками доносить на Майка не стали – признаться, что толпу будущих элитных бойцов избил один единственный колхозник, означало поставить крест на дальнейшей карьере.
Были бы нападавшие повнимательнее, сразу бы заметили, что неотесанная деревенщина дерется слишком профессионально, его явно кто-то обучал боевым искусствам не один год. На следующий день после драки Майк специально прошел вдоль складов и посмотрел, не засветился ли он на камерах со своими приемами. К счастью, именно в том тупике, где происходила драка, камер не оказалось. Через годик успехи в единоборствах уже можно списать на хорошую подготовку на местной военной базе, но сейчас еще рановато, привлек бы лишнее внимание.
Когда Майк в очередной раз плюхал себе помидорную подливку в мясо, рядом нарисовался Марк.
– Лучше ее не есть, – тихо сказал он, – там от помидора только название. А так генно-модифицированный энергетик, вызывает сильное привыкание. Попробуй воздержаться хотя бы неделю и увидишь, как ломает.
Марк, видимо, чувствовал себя обязанным и хотел как-то отблагодарить сослуживца. Майк не собирался заводить с ним дружбу, как и ни с кем другим. Мутантам он просто не доверял, помнил наставления отца и деда. Да и остальным веры не было, в таких вещах лучше быть одиночкой, меньшая вероятность прокола. Но он все же спросил:
– А ты откуда знаешь?
– У меня обострен не только слух, но и нюх. Только я об этом не говорю, станут использовать как собаку-ищейку, – ответил Марк.
В этом мутант был прав. Если командиры узнают про его способности, носиться парню всю оставшуюся жизнь и вынюхивать всякую дрянь вроде наркоты или контрабанды.
Майк не стал поддерживать разговор, но помидорную подливку в сторону все же отложил. Все оставшиеся дни он упорно не ел помидоры и не пил томатный сок. Изменения заметил сразу же, на второй день – его ломало так, словно он слезал с тяжелого наркотика. Тело болело, каждая клетка ныла, словно была отбита там же за складами веселыми сослуживцами. Сразу снизилась скорость, реакция, на смену пришла хроническая усталость, он переставлял ноги, как старый дед. В помидорной дряни, видимо, были сильнейшие энергетики, и все военные на них плотно сидели, сами того не подозревая.
Глядя, как Майк последним завершает кросс, Марк участливо кивнул, давая понять, что сам прошел через подобную ломку. Командир даже хотел отправить Майка в больничный отсек, так плохо он выглядел. Майк еле отбился. Если попадешь в лазарет – капельниц с наркотиком не избежать, тогда точно не слезешь с этой дряни. Примерно через неделю организм пошел на поправку, вернулись силы, прошла усталость и боль в мышцах. Майк был благодарен Марку, что тот помог слезть с энергетика, а все, что было связанно с помидорами, он больше никогда не ел. Для себя, правда, поставил галочку, что у потенциального врага есть слабое место – хроническая зависимость от энергетика. Сегодня они в плюсе, а если завтра будет неурожай томатов или разгромят лаборатории по производству отравы, то все войско начнет валяться в припадке и мучиться ломкой.
