В этот момент дверь кабинета открылась, вошёл дед, оглядел композицию «Очередной выверт Алессы» и закатил глаза.
– Даже знать не хочу, что у вас здесь происходит, – поджал губы он, – но там Милли…
Молниеносно отлепив ногу от стены, я оттолкнулась от узкой поверхности и спрыгнула на стол, отчего тот даже не скрипнул, лишь издал гулкий звук моего приземления. А после соскочила на пол и припустила на выход.
– Леди Алесса, – понеслось мне вдогонку от Лиры, – если это опять этот Магистр, то можно я сама ему голову отрежу, чтобы вы не волновались?!
Послышались хохот деда, хмык от мужа и поспешные шаги девушки за мной. Я же ускоренно пронеслась по коридору, свернула в фойе, ухватившись за дверной косяк и прошлифовав по кафелю, а после влетела в гостиную, где на диванах сидели совершенно спокойные Леди, попивали чай из миниатюрных фарфоровых чашек и весело щебетали. Но лишь до того момента, пока я не ворвалась и не разрушила их аристократичную обстановку своим видом. Милли и вся её стая приветливо мне улыбнулись, помахали ладошками и продолжили сидеть и обсуждать, кажется, одного из Лордов Вольтеров.
– Ты зачем меня испугал? – тихо прошипела я, косясь на Александра, подкравшегося и вставшего с другой стороны проёма.
Его взгляд сверкнул непониманием, а синие глаза стали немного виноватыми.
– Они просили «не нудную» Леди Вольтер, – он оглядел девушек, радостно ему улыбающихся и заманивающих присоединиться.
Причём исключительного его.
– Вот и я про то же, дед, – буркнула я напоследок и развернулась, чтобы вернуться к своему ремонту.
Нос впечатался в твердую мужскую грудь, отчего я сделала шаг назад и потерла пострадавшую часть лица. Феликс оглядел меня насмешливым взглядом и бережно схватил за локоть, дабы я не упала. Дед же прошел до стайки Леди и сел в кресло, где его почти облепили воздыхательницы. Ясно, кого они тогда из Вольтеров обсуждали.
В этот момент на лестнице показалась заспанная и очень недовольная жизнью моська Гилиды, а в нос ударил смоляной горьковатый запах её дыма. Продолговатая трубка в её руке постучала по перилам лестницы, зелёные глаза с пренебрежением посмотрели на нас с мужем, а черный пеньюар вздымался на каждой ступени, очерчивая тощую сухую фигуру.
– Мы разбудили тебя, бабуль? – я прикрыла рукой зевок и вновь оглядела её недовольное лицо.
Оно, если честно, всегда так выглядело.
– Вы двое, пёсьи дети, так ночью шумели, что я уснуть не могла, – с приличной долей злости прорычала она.
Если бы я не знала её характера, то это показалось бы мне страшным. Но я, уже привычная к таким словам, лишь улыбнулась и помогла ей спустить с последней ступени, подав руку.
– Без тебя было тихо, гнусь холерная, – выразила свое отношение к Феликсу бабуля, проводив его суженными от негатива глазами, – мог еще пару годков в тюрьме посохнуть? Что мне теперь, подальше от вас переселяться, песьи падлючки? Эт так в другое крыло съезжать надо…
Вольтер хмыкнул, подавил усмешку и ответил Леди:
– Съезжайте сразу из замка.
После чего был награжден ядовитым и одновременно обиженным взглядом, на который ответил едва поднятой бровью и ничего не значащим взглядом черных глаз. Агератум нервно затянулась дымом из своей трубки и зашла, наконец, в гостиную.
– Леди Вольтер! – радостно поприветствовали её девушки.
– Не присоединишься, Феликсиниан? – заманивающим тоном протянул дед и скосил весьма понятный взгляд на стайку перешёптывающихся и косящихся в нашу сторону аристократок.
