И так пришлось пустить в ход все свое мастерство и навыки лесной жизни, чтобы надежно избавиться от погони. Так что к перевалу у Кулешки он вышел уже перед самым закатом.
Он не торопился – так и так пережидать еще одну ночь в лесу. А не в лесу, так в удобном для ночевки гроте неподалеку от тропы. Там редко кто останавливается, потому что редко кто направляется в горы под вечер, но место известное. Иногда охотники ночуют, иногда бродяги или такие же, как он, припоздавшие обитатели Горного Убежища.
Шагов за двадцать он понял, что грот не пустует. Кто-то успел занять его раньше. Досадно, но что делать. Клим решил – хоть новости узнаю, – и без особой опаски направился к гроту.
Навстречу шагнул высокий нахмуренный парень с мечом на изготовку, но меч тут же опустил и убрал с лица всякую суровость: узнал.
– Мастер Клим!
Парня Клим помнил – до недавнего времени он числился в подмастерьях у Дианы, но в начале весны сам стал мастером-следопытом.
– Привет.
– Кто это к нам? О, Клим!
Из грота выбралась невысокая стройная женщина, возраст которой выдавали лишь крошечные морщинки у глаз. Черные и густые волосы убраны в строгий пучок на затылке, простая дорожная одежда сидит на ней как парадная.
Геда. Мастер врачевания. Не самый лучший вариант соседства, но что делать. Он предпочел бы встретить здесь людей незнакомых. С незнакомцем можно говорить о погоде или вовсе не разговаривать. А с мастером Гедой так не получится. С ней они знакомы с детства.
Клим сказал:
– Рад видеть и вас, мастер. Надеюсь, вы впустите переночевать запоздавшего путника?
Геда чуть сощурилась, разглядывая его с ног до головы профессиональным взглядом врача.
– Места хватит, входи.
– Отлично!
На низеньком столе, сложенном из камней и досок у самого входа, стоял помятый котелок с вареной картошкой и две кружки с водой. Клим подхватил из котелка пару картошин поаппетитней и плюхнулся на ворох сена у стены.
Геда, проследив за ним хмурым взглядом, сказала:
– Твоя вахта – утренняя. Разбужу на рассвете.
Клим кивнул. Утреннее дежурство – самое легкое. А ночное Геда взяла себе. Из внутреннего благородства можно было бы отдежурить ночь самому, но Геда не оценит, так что надо использовать возможность нормально отдохнуть.
Он спросил:
– Как дорога?
– Добрались с торговцами, спокойно, только медленно. Но окрестности словно вымерли. Даже их охрана удивлялась – ни разбойников, ни даже просто бродяг. Особенно заметно в окрестностях города.
– Схарматы скоро выступят, скорей всего. Вот народ и попрятался.
Геда достала из рюкзака одеяло и кинула его в дальний от Клима угол. С удовольствием стянула сапоги и уселась в центре лежанки.
Спросила:
– В город пойдут?
– Вот тут есть сомнения. Они больше внимания уделяют изучению старых дорог, ведущих на равнину. Север их вроде не очень интересует. И, будем надеяться, не заинтересует.
– Много их?
– Может, оставим доклад до совета? Там я все в подробностях расскажу. А пока поговорим о чем-нибудь другом.
– Например, о погоде… – невесело подхватила Геда.
Клим вернул ей кривоватую улыбку:
– Я буду спать.
Стянул сапоги, бросил под голову куртку и действительно отключился, стоило закрыть глаза.
Проснулся от легкого прикосновения пальцев к плечу.
Небо едва светлело.
– Когда выходим?
– Часа через четыре будем собираться.
На месте, где вечером устраивалась Геда, тихонько посапывал бывший Дианин подмастерье. Утро было теплым.
