Он не был им должен.
Он ненавидел их.
Он не хотел быть таким, как они.
И тогда Дэйнар громко закричал. Так громко, что слышно было, как звук его голоса достиг границы Арронтара и вернулся обратно вместе с эхом.
Впоследствии никто из присутствующих при этих событиях оборотней не мог понять, что произошло дальше. Потому что со всех четырёх сторон – из Северного, Южного, Восточного и даже из Западного лесов – на них полетели птицы. Большие и маленькие, с острыми когтями и длинными клювами, они, странно галдя, тёмной стаей накинулись на оборотней и стали бить их крыльями, клевать клювами, рвать когтями, словно взбесились.
Особенно пострадали те, кто попытался-таки убить Дэйнара. Парочке оборотней, что набросились на мальчика с дубинами в руках, крупные берилы – самые большие хищные птицы Арронтара – выклевали глаза.
Но и Дэйнару досталось. Правда, не от птиц. Окровавленный, с подбитым глазом, волоча по земле искалеченную камнями и дубинками ногу, маленький горбун дошёл-таки до поляны, где оставил Чару, и упал рядом с ней на перину из осенних листьев, сквозь звон в ушах слыша, как она тихонечко скулит и, кажется, даже плачет.
Когда Дэйнар проснулся утром следующего дня, он обнаружил, что Чара уже перегрызла верёвку и легла рядом, согревая его своим телом и вылизывая его раненую ногу.
Оглядевшись, мальчишка охнул: по всему периметру поляны, на каждом дереве, на каждой ветке, рядами и колоннами, сидели птицы.
Они охраняли его. Дэйнар сразу понял это. Они следили, чтобы никто из оборотней не пришёл к убежищу мальчика и не прикончил его во сне.
– Спасибо вам, хорошие мои, – сказал он тихо, поднимаясь на ноги. – Кажется, я теперь знаю, где мой дом. И моя настоящая семья.
Погладив Чару по голове, Дэйнар направился к озеру, чтобы смыть с себя грязь и кровь.
Тогда же он решил, что в деревню больше не вернётся.
Арронтар, примерно 100 лет назад.
Дэйнар
О том, где теперь жить, Дэйн задумался сразу после того, как смыл с себя грязь и промыл раны. В дупле, конечно, замечательно, но не зимой. После того как мальчик с таким трудом сбежал от оборотней, он совершенно не хотел околеть от холода. Зачем ему эта жизнь, Дэйнар не знал, но почему-то продолжал за неё цепляться.
А ещё после ночи на мокрых и не слишком тёплых листьях мальчишке очень хотелось выпить и съесть чего-нибудь горячего. Хорошо, что несколько лет назад Дэйнар додумался припрятать в Северном лесу котелок и собственноручно сделанную деревянную ложку.
Осень была в самом разгаре, поэтому с травами и ягодами было не так хорошо, как летом, но Дэйнар не зря бо́льшую часть детства провёл в лесу – через полчаса он набрал всё необходимое, а ещё через полчаса развёл костёр и сварил суп.
Несолёный и недоваренный – Дэйнар так хотел есть, что не мог ждать положенный час, для того чтобы грибы разварились, – этот суп показался мальчишке таким вкусным, что он чуть не проглотил его вместе с котелком.
Чара ласково лизала его руку и тихонько поскуливала.
– Нам с тобой надо решить, хорошая моя, – сказал Дэйнар, потрепав аксала по холке, – что же делать? Жилище на одну зиму, чтобы потом за весну и лето построить дом? Или строить его сразу? Хм…
Дэйнар почувствовал, что начинает расплываться в улыбке.
– Почему бы не рискнуть, верно? В конце концов, должно у меня хоть что-то в жизни получиться.
Как оборотни строят дома, Дэйнар представлял очень приблизительно. Но спросить было не у кого, поэтому мальчик решил действовать по наитию.
