Проходит несколько минут, холодный ветер треплет мои волосы, бросая их в лицо. Слышу звук заводящегося автомобиля, машина подъезжает к краю моста. Мой убийца выходит из машины и подталкивает ее вперед, еще один рывок и старенький автомобиль с грохотом и всплеском медленно тонет в темной реке. Мужчина встает рядом со мной, наблюдая, как его машину поглощает вода.
- Сколько тебе лет? – все тем же низким тоном спрашивает он, словно его голос не имеет тональностей и всегда настроен на одну и ту же без эмоциональную ноту.
- Девятнадцать, - отвечаю я, утирая слезы руками, боясь смотреть в его сторону.
- Как тебя зовут? – слышу щелчок, вспышка света, и воздух наполняет густой табачный дым.
- Зл… - заикаюсь. – Злата.
- Как ты попала на крышу?
- У меня есть ключи, я живу в этом доме.
- Я спросил, что ты там делала?
- Я… часто там бываю, вид красивый, - отвечаю я, а сама щеки закусываю, чтобы унять дрожь и не стучать зубами.
- Злата, значит, - произносит он, и замолкает, а мне кажется, я уже не могу стоять на ногах, еще немного и я сама, без его помощи, полечу вниз в темную воду реки. Едкий табачный дым попадает мне в лицо, и сигарета летит в воду. Мой убийца хватает меня за плечо и тащит за собой. Я не понимаю, что мы делаем и куда идем. Я просто надеюсь, что он передумал меня убивать. Мы проходим несколько метров, мужчина замедляется, когда я начинаю стонать от боли в подвернутой ноге. Он отпускает меня, проходит немного вперед, ближе к кустам на трассе, и я замечаю там машину. Не старую и разбитую, на которой мы ехали, а довольно новую темную иномарку, больше похожую на спортивную. Он садится в машину, подъезжает ко мне, открывает пассажирскую дверь, намекая на то, чтобы я села. А я застываю как вкопанная и не могу пошевелиться.
- Садись! – он впервые повышает голос, и я срываюсь с места, садясь машину. Как только я захлопываю дверь, раздается характерный звук блокировки, и мне на ноги падает маленькая бутылка минеральной воды. Открываю крышку, делаю глоток, еще и еще, будто не пила целую вечность. Я не перестала бояться, кажется, я просто срослась со страхом, и он стал частью меня. Теперь меня пугает неизвестность и моя дальнейшая участь. Хочу спросить, куда мы едем или молить отпустить меня, но боюсь открыть рот. Меня накрывает слабостью и жутким холодом. Обнимаю себя руками и никак не могу согреться. И дышать почему-то до сих пор трудно, как будто мое горло что-то сдавливает. Словно меня медленно душит невидимая рука, постепенно перекрывая кислород.
Всю дорогу я смотрю в окно, запоминая путь и мысленно молилась. Меня должны искать. Катя поймет, что меня долго нет, и начнет меня искать, а когда нигде не найдет, она позвонит моей маме. Мама! У нее давление. Ей вообще нельзя волноваться!
Мы заезжаем в совершенно незнакомый мне район. Проезжая в небольшой дворик со старенькими двухэтажными домами и неработающими фонарями. Когда мужчина паркуется на стоянке возле подъезда, меня захлестывает новый страх. Он не убил меня на мосту. Но нет гарантии, что он не убьет меня здесь. И только Богу известно, что он сделает до того, как мои глаза закроются навечно. Мой убийца выходит из машины, открывает дверь с моей стороны, и ждет, когда я выйду. Я, видимо, схожу с ума. Во мне просыпается волна протеста и злости на этого отморозка. Почему именно он должен решать, когда мне умереть?! Почему именно я попалась на его пути, и он решил, что может вершить мою судьбу?! Мы в жилом районе. Там, за светящимися окнами, живут люди, которые могут мне помочь. Я смиренно выхожу из машины, и тут же пускаюсь в бег.
