В сфере последних событий я могла опоздать на работу. Не думаю, что это совсем хорошая идея, тем более когда тебя ждет повышение.
***
На работе все как обычно, умиротворенная атмосфера в зале и полный дурдом на кухне. Жарят, парят, кричат, нарезают свежие огурцы с бешенной скоростью. Принимают заказы, хватаясь за белые колпаки, шлют официанток куда подальше, отвечая на вопрос: почему блюдо так долго готовится. Во главе всего этого хаоса стоит наш бородатый шеф, поставив руки в боки и, застегнув поварской китель на все пуговицы.
Сегодня меня ждал первый пробный день на новой должности. Что делает арт-директор? Он планирует, координирует, в общем, делает все, чтобы всем было хорошо и в зале и на кухне и даже в курилке. Ничего сложного, самое главное правильно стрелять глазами перед важными посетителями и стрелять молнии в коллег, которые филонят.
На самом деле - мое повышение полная неожиданность. Девчонки намекали, что наш шеф положил на меня глаз (в моем случае, хорошо, что глаз, а не что-нибудь другое), поэтому скорей всего мне нужно готовиться к повышению.
«Глупости!» - отмахнулась я. Наш шеф мужчина опытный, точнее я хотела сказать, что ему далеко за сорок и он как бы староват для меня, Поэтому если так и сошлись звезды, то это все благодаря моему усердию и трудолюбию.
Как проходит мой рабочий день? Он начинается быстро и заканчивается, когда ты не осознаешь, что уже поздний вечер. За окном сгущаются сумерки, зажигаются фонари. Улицы пустеют, как и серый, мокрый асфальт, по которому днем можно наблюдать настоящее столпотворение машин.
В общем, рабочий день заканчивается в тот момент, когда у меня появляется чувство выжатого лимона. Ноги гудят, хочется, чтобы твоя щека скорее коснулась мягкой, перьевой подушки. Затем лечь на бок, зажать одеяло между ногами и отключиться на всю ночь.
Ближе к вечеру меня к себе вызывает шеф.
- В воскресенье у нас банкет века. Так что в воскресенье жду тебя при полном параде.
- Как в воскресенье? – удивляюсь. Мой единственный законный выходной. Тем более у меня ужин с этим… Как его? Олигафреном… Точнее олигархом Генрихом… Герман! Точно! Какая же короткая память у меня на имена. Никак не могу запомнить, как его зовут.
- Я не могу. Я выхожу замуж! Точнее у меня ужин.
- Поздравляю! Но это не дает тебе права отлынивать от работы. Тем более это будет банке самого..., - он поднимает указательный палец к потолку, затем смотрит на этот потолок, будто там написано заклинание на удачу.
Опускает глаза, смотрит исподлобья и строгим тоном произносит:
- Короче все твои дела отменяются, даже собственная свадьба.
6. Часть 6
Герман
Артур долго и заразительно смеялся, когда я сообщил ему, что женюсь.
- Кто угодно, только не ты, - говорил мой лучший друг, показывая свои белоснежные зубы.
- Не нахожу ничего смешного. Тут плакать надо.
- Ну-да, ну-да, - друг перестает хохотать и начинает вальяжно расхаживать по кабинету, заложив руки в карманы своих брюк. – Плакать нужно твоей невесте, потому что она еще толком не знает, какой женишок ей достался. Холодный, как айсберг, гордый, как орел. Противник свадеб и всего, что с ними связано. А еще дружище, я тебе не верю!
- Сам не могу поверить! – восклицаю, резко закрываю крышку ноутбука. Встаю из-за стола и подхожу ближе к нему.
Мы становимся напротив панорамных окон, повернув головы к солнцу. Большое, уходящее за горизонт светило льет золотые лучи через толстые стекла. Лучи касаются нашей одежды, моего лица, оставляя желтые тени.
