Завтрак подошел к концу. Беллатор надеялся, что перед расставанием Росита останется с нем наедине, но она, похоже, твердо решила этого не допустить.
Тогда он предложил сам:
– Вы не покажете мне на прощанье свой розарий? Отец увлекается розами и разыскивает новые сорта для своего. Возможно, я что-нибудь найду у вас. Если вы не против, конечно.
Увлекаться розами в такое смутное время было по меньшей мере странно, но маркиза ничего не сказала по этому поводу. Она прекрасно понимала, что розы – только предлог, чтоб остаться с ней наедине.
– Конечно, с удовольствием! – ответила, как и положено гостеприимной хозяйке. – У меня в самом деле есть интересные сорта, выведенные моим садовником.
Они вышли в парк и, неторопливо беседуя о пустяках, как и положено малознакомым людям, направились к розарию. Если маркиза надеялась, что там будет садовник с помощниками, то ее надежды не оправдались. Розарий был пуст. Едва они зашли в закрытый павильон, как Беллатор взял ее за руки и требовательно спросил:
– Когда мы с тобой увидимся вновь? И учти, отказов я не приемлю!
Маркиза, желавшая и впрямь сказать, что встречаться им больше не нужно, что это ни к чему и попросту неприлично, стушевалась.
– Нам с тобой и вправду не должно больше встречаться! – ее голос звучал неуверенно и даже беспомощно. – Это нехорошо.
– Тебе было плохо со мной этой ночью? – прямо спросил он.
Она покраснела, но ответила так же откровенно:
– Вы прекрасно знаете, что нет! Вы открыли мне такие стороны жизни и наслаждения, о которых я и не подозревала. Но…
– Тогда никаких «но»! – резко прервал он ее. – И зови меня просто Беллатор, – потребовал он и страстно пообещал: – Я не могу приезжать каждый день, но буду делать это так часто, как смогу. Твое окно на первом этаже, забраться в него никакого труда не составляет. Я буду оставлять свою лошадь неподалеку и приходить к тебе. Когда от тебя уходит твоя камеристка?
– У меня нет камеристки. Я не люблю, когда меня касаются чужие руки. Предпочитаю все делать сама.
– Нет камеристки? – досада рвала его на части. – Вот черт! Значит, я сегодня зря ушел от тебя так рано! Да и вчера медлил напрасно. – В его голосе звучали страсть и досада.
Маркиза музыкально засмеялась. Проснувшись сегодня утром в одиночестве, она и сама испытала те же чувства, так что теперь они квиты.
– Хорошо, что у тебя нет камеристки. Тогда прийти к тебе будет гораздо проще. Как стемнеет, буду стучать к тебе в одно из окон твоей спальни, они вон там? – он указал на несколько окон от угла. Маркиза подтвердила его предположение кивком головы, и он продолжил: стучать буду условным стуком, вот так, – и Беллатор трижды с интервалами постучал по скамейке. – Запомнишь?
– Но, ваша честь, вы…
– Не говори мне «вы»! – не стал он слушать ее бессмысленные отговорки. – После нынешней ночи это просто смешно!
– Милый мой, – маркиза не знала, смеяться ей или плакать, – неужто ты думаешь, что мне в окно стучится столько народа, чтоб мне нужно было запоминать условный стук?
Беллатор сжал ее в крепких объятиях и благодарно поцеловал.
– Я рад, что у меня нет конкурентов. Надеюсь, прислуга не примет меня за вора?
– Конечно, нет. – Она нежно провела кончиками пальцев по его щеке. – Если ты будешь вести себя достаточно осторожно.
– Я всегда осторожен, – заверил он, перехватывая ее пальцы и целуя нежные подушечки. – а теперь подари мне на прощанье розу. Лучше алую.
