Глава четвёртая
Про неслыханное в Свирелии злодеяние
Когда Осечка и Гранат на Осечкином мотоцикле с вместе с Гонкой и Гавкой приехали в Дальний лес, охотник ушёл в чащу, а мудрец остался на опушке. Он растянулся на животе и, приставив к глазам лупу, стал разглядывать травяные заросли. Потом мудрец принялся ловить сачком бабочек.
Поймав нарядную бабочку, Гранат полюбовался узором на её крыльях, посадил её в карман с клапанчиком и собрался погнаться за стрекозой.
Вдруг рядом в чаще завыл волк, а через минуту из другого конца леса ему откликнулся второй. Мудрец охнул и уронил сачок. Но вместо волка на опушку выбежали Гонка и Гавка, а вслед за ними появился и сам Осечка.
– Всё воешь? – успокоившись, спросил Гранат.
– Засёк логово! Клянусь, сейчас уложу матёрого! Слыхали, как он мне откликнулся?
Осечка по привычке прищурился, сказал «пыфф!» и, протяжно взвыв, скрылся в чаще.
Гранат уже подкрался на цыпочках к стрекозе, когда в лесу грохнул выстрел, потом другой.
«Ага, сразу два попались! – обрадовался Гранат. – Но вас-солибас! Стреляли-то в другой стороне… Странно…»
На опушку снова выскочил Осечка.
– Кто стрелял?! Кто спугнул моего зверя?! – вскричал он, но тут же понял, что Гранат ни при чём: у мудреца и ружья-то не было.
Гавка и Гонка понюхали воздух и бросились в ту сторону, откуда раздались выстрелы. Гранат и Осечка побежали за ними и сразу же наткнулись на лесного сторожа Хвойку. Вид у Хвойки был сонный и сконфуженный – ясно, что он не сторожил, а дремал где-нибудь под кустом, – и спрашивать его о чём-то было делом пустым.
Досадливо махнув рукой, Осечка, а вслед за ним Гранат устремились в чащу.
В чаще, у старой сосны, лежал олень. Около его головы и у ног алели лужи крови.
– Я знаю его – это вожак стада! – воскликнул Осечка. – Во всём стаде не было оленя сильнее и красивее…
Гранат припал ухом к груди животного:
– Жив! Сердце бьётся! Но он без сознания…
– Перебита левая нога. Выстрел сделан с близкого расстояния, – быстро осмотрев оленя, произнёс Осечка.
– Опаснее ранение в голову, – сказал Гранат. – Несчастному животному грозит смерть…
Перевязав оленю раны, Гранат и Осечка с помощью услужливого Хвойки взгромоздили беднягу на мотоцикл. Гранат тоже устроился в уголке коляски, чтобы поддерживать оленя. Осечка уселся за руль. Гавке и Гонке не осталось места, и они обиженно отвернулись.
Но как только мотоцикл рванулся с места, выбросив голубой хвост дыма, им ничего не оставалось, как припуститься вслед.
Хвойка проводил их виноватым взглядом.
Раненого поместили в сарае Граната, на душистом сене, и немедленно вызвали доктора Гематогена. Гем сделал оленю укол большой иголкой, чтобы не случилось заражения крови, и прописал ему микстуру.
– Ну как, будет жить? – спрашивали свирельцы, сбежавшиеся к дому Граната.
– Большой опасности нет, но пациенту нужен покой и свежий воздух. Расступитесь и не дышите на оленя! – строго сказал Гематоген.
– Граждане, прошу соблюдать тишину, – распорядился Гарпун и просвистел ноту ми.
Около больного остался Гранат. Он поил оленя микстурой и терпеливо накладывал на раны примочки.
