– Как вас зовут?
– Цырендаши Цыренович Аюров.
– Образование есть?
– Высшее педагогическое, окончил исторический факультет.
– Историк, значит. Это хорошо. Скажите, Цырендаши, у вас есть сведения о буддийских храмах в Забайкалье времен Чингисхана?
Педагог уверенно, как на уроке, объяснил:
– Впервые волна учений махаянского буддизма пришла в Монголию в конце шестого века во времена тюркского, а затем и уйгурского каганатов. Но уйгуры откочевали в Синьцзян под ударами енисейских кыргызов. Вторая, более крупная волна пришла из Тибета в тринадцатом веке во времена хана Хубилая, когда в Монголию прибыл великий мастер традиции Сакья Пхагпа-лама. Он разработал новую монгольскую письменность для перевода священных буддийских текстов. Следовательно, коренным народам империи Чингисхана ламаизм был малоизвестен; на территории Забайкалья преобладал шаманизм и никаких буддийских храмов в то время не было. В современном виде буддизм закрепился в нашем регионе лишь в конце шестнадцатого века благодаря усилиям Далай-ламы третьего, когда главной формой распространившегося среди монголов и бурят тибетского буддизма стала традиция Гелуг. В то же время незначительные следы традиций Сакья и Кагью кое-где сохранились. В некоторых небольших монастырях продолжали практиковать традицию Ньингма…
– Стоп, стоп, тормозите! – перебил Аюрова директор. – Я вас принимаю директором филиала бурятского района и назначаю экспертом по восточной истории.
Каленова, отбывающая время в комиссии за дополнительную плату, удивленно вскинула брови.
– У нас Агинский Бурятский округ, – с достоинством ответил Цырендаши, – включает Агинский, Могойтуйский и Дульдургинский районы.
– Очень хорошо, будете директором по Агинскому, Могойтуйскому и Дулгурдур… – как там его, районах.
В дальнейшем собеседовании Анатолийский убедился, что Аюров досконально знает историю народов Азии и национальные традиции бурят, географию Агинского округа и исторические памятники Забайкалья, а также узнал, что он умеет шить кожаные изделия и искусно писать тушью, но не имеет денег на регистрацию филиала.
– После испытательного срока я переведу вас в центральный офис фирмы, – пообещал Меркурий, – с высоким окладом и бесплатными обедами. А пока могу дать небольшой аванс. Наталья, выдай господину Аюрову пятьдесят рублей.
– В кассе всего сорок семь, – отрезала Каленова. – Надо еще за телефон заплатить.
Анатолийский бодро сказал назначенному директору:
– Обойдемся без регистрации. Мы-то с вами знаем, что филиал рожден. Приступайте к работе без формальностей.
В дверях Цырендаши столкнулся со странным посетителем. Человек в длинном пальто, мушкетерской шляпе с пером и ботфортах невежливо оттолкнул Аюрова и прошел к Анатолийскому, печатая шаг и прижимая руки к бедрам. Меркурий разинул рот.
– Граф Терентьев-Зафранцузский! – громко представился чудак.
– Наш погорелый театр не объявлял конкурс на роль Д’Артаньяна, – сказал директор, отодвинувшись вместе со стулом.
– Я по маршрутам.
– Извините, но все маршруты мы уже утвердили.
– Но у меня маршрут от Бомбея до Шанхая, вы не можете мне отказать.
– До Шанхая?
– Да, через Синайскую пустыню, Ниагарский водопад и пик Коммунизма.
– Пик Коммунизма?
– Можно поменять на море Лаптевых.
Меркурий поднялся, отходя подальше от сумасшедшего претендента.
– Простите, но мы не рассматривает такие длинные маршруты.
– Почему? – обиженно вытянул губы помешанный.
