Такая вот нелегкая судьба моя…
Сестры закончили петь, посмотрели друг на друга и… расхохотались. Потом обнялись и, бросившись на землю, покатились по траве, награждая одна другую легкими шлепками и тумаками.
– Ну, право, дети малые! – раздался над ними мелодичный, похожий на соловьиную трель голос.
Близняшки застыли, словно две поверженные наземь мраморные статуи.
Первой опомнилась Орландина.
Мгновение – и она уже на ногах, с выставленным впереди себя коротким мечом скрамасаксом.
– И не стыдно вам? – с укоризной глянула на амазонку высокая красивая девушка, у которой волосы почему-то были зеленого цвета. Но такие длинные и густые, что обвивали изящную девичью фигурку, спускаясь до самой земли.
Как отметила прознатчица, никакой иной одежды на их нежданной гостье не было.
– Ты кто? – по-волчьи оскалила зубы воительница.
– Хозяйка здешняя, – величественно выставила вперед высокую грудь странная дева.
– Видали мы таких… хозяев, – презрительно сплюнула Орландина.
– Не бранись, – дернула ее за полу ставшая за спиной Орланда. – Она и впрямь здесь госпожа.
В зеленоволосой красавице девушка с удивлением узнала ту самую плясунью, чье изображение было вырезано на алтаре. Да и чувствовалось в ней что-то такое, особенное, заставлявшее непроизвольно склонить голову в знак уважения.
– Ты сказала! – подтвердила красотка. – Я нимфа. А зовут меня Меотида.
– А мы… – хотела в свою очередь представить себя и сестру бывшая послушница, но нимфа остановила ее небрежным жестом руки:
– Не трудись, я знаю ваши имена.
– Слышала небось, как мы перекликались, – проворчала Орландина, хоть и поверившая в то, что видит перед собой лесное божество, но не желавшая так просто поддаваться обаянию зеленоволосой, которое так и обволакивало.
Меотида не отреагировала на грубость.
– Не стыдно, говорю, над бедным парнем измываться? – уставив руки в боки, спросила грозно.
– Над каким еще парнем? – оторопела Орланда.
– Что ты там несешь? – подхватила и прознатчица.
– Вы только гляньте на него, негодные! – ткнула нимфа пальцем куда-то за их спины.
Сестры одновременно повернулись и не увидели перед собой никого, кроме своего верного Асинуса, стоявшего с понурой головой.
– Так где парень-то?! – нетерпеливо прошипела Орландина.
– Да ты никак слепая? – удивилась лесная богиня.
– Ну осел… И что?…
– Ты хочешь сказать, – внезапно перебила сестру пораженная догадкой Орланда, – что наш осел…
Она не договорила. Слишком невероятной была мысль, пришедшая ей в голову. Нимфа пожала плечами:
– Ну да. Это парень, превращенный кем-то в осла. Обычное дело.
– Ага, ага, – согласно закивала амазонка. – Прямо на каждом шагу мужиков в ослов превращают. Каждый второй – вылитый ишак. Слышь, Асинус, – язвительно обратилась она к длинноухому. – Так ты, может, и говорить умеешь?
И сама рассмеялась своей шутке.
– Конечно, умею, – печально вздохнул четвероногий. – И зовут меня вовсе не Асинус, а Стир. Стир Максимус. Со свиданьицем, Ласка…
Заслышав человеческую речь из уст приятеля, Ваал в ужасе свалился с ослиной спины, где по-хозяйски расположился покемарить после сытного обеда.
«Что за ху…» – было последней мыслью амазонки.
Затем накатила тьма.
– Ах ты! – только и всплеснула Орланда руками, глядя на валящуюся с ног сестру и моментально забыв обо всем прочем.
Ее сестра упала в обморок, словно патрицианка, увидевшая лезущего в окно голого пиратского боцмана из полупристойной песенки. Орландина, не страшившаяся ни стрел, ни мечей, способная разделаться (голыми руками со здоровым мужиком и ударом кулака разбить черепицу, лишилась чувств.
