– Пойдем, – он взял ее за руку и потащил из комнаты.
– Куда?
Он не ответил. Они бегом спустились по лестнице, пересекли огромный холл, выскочили на улицу. Дим остановился, вдыхая утреннюю прохладу полной грудью. Огляделся. Крыша дома уже начала сверкать серебром, сталкиваясь с первыми лучами Таллы, то тут – то там вспыхивали новые блики, перепрыгивали с башни на башню, заглядывали в окна. Верхушки самых высоких деревьев окутала серебристая дымка, и казалось, даже воздух весь звенит, наполненный первым светом звезды.
Элени счастливо засмеялась, забыв о своих горестях.
Димостэнис схватил сестру за руку, и они побежали по безлюдному саду. С каждым мгновением день все больше отыгрывал у ночи ее владения. Зеленые террасы, арки из цветов, фонтаны, ажурные мосты, клумбы с тюльпанами, большое озеро. Вот самый первый непоседа луч пробежался по траве и упал в воду, ломая ее зеркальную поверхность, и та вспыхнула сотнями искр.
Они бежали, пытаясь обогнать рассвет, еще хоть немного продлить волшебство этих мгновений. Элени хохотала, сжимая руку брата и стараясь не отставать. Наконец добежали до озера и вместе прыгнули в беседку. Глубоко дыша, стояли в свете взошедшей Таллы, смотрели друг на друга.
– Я по тебе безумно соскучилась.
– Это уже лучше.
– Я думала, ты все еще злишься на меня, – сестра смотрела на него цепким испытывающим взглядом.
Как же она повзрослела! Всего за один ар!
– Меня пригласили на твою помолвку.
– Я – представительница рода Иланди. Дочь самого Лауренте Иланди. Я должна соответствовать высокому статусу.
Научилась иронизировать.
– Этот союз, на самом деле, очень выгоден для семьи. К тому же Ривэн – хорошая партия. Он будет отличным избранником для тебя, – зачем-то повторил он слова отца.
Элени улыбнулась.
– Олайя Дайонте тоже будет хорошей избранницей для его величества?
Научилась делать больно.
Димостэнис отвернулся.
– Прости, – девушка прижалась носом к его плечу. Крепко обняла. Как много аров назад, когда совсем еще маленькая девочка прибивалась в компанию вечно хмурого и необщительного подростка и не уходила, несмотря на все попытки последнего прогнать ее. Когда зарождались узы любви, понимая, заботы, связавшие и сделавшими их по-настоящему родными. – Любимый мой братик. Тебе плохо. Тебе очень плохо. Я не заметила сразу. Прости меня.
– Наверное, не хуже, чем тебе, – он повернулся, посмотрел на сестру. – Это ты прости меня за эти слова. Они не мои.
– Я знаю, – Элени улыбнулась сквозь слезы. – Поэтому так и люблю тебя. У меня есть к тебе просьба.
Дим кивком головы показал, что слушает.
– Оставайся таким всегда. Не становись как они. Тем, кто считает, что можно сломать судьбу, разрушить жизнь только потому, что кому-то это может быть выгодно.
Димостэнис резко выдохнул. Он все еще не мог привыкнуть к общению с новой Элени.
– Каким бы я ни был, я всегда буду на твоей стороне. Ты это помни.
Сестра поцеловала его в щеку.
– Уже рассвет. Я должна идти. Ты же знаешь, у меня сегодня помолвка.
Дим вернул ей поцелуй, прикоснувшись губами ко лбу. Элени перепрыгнула на берег. Обернулась.
– Благословит Талла твои дни, любимый братик.
Димостэнис остался на озере, ощущая энергетику просыпающегося мира. Он хотел бы раскрыть хьярт и наполнить тело силой стихий, хотел вызвать Хоруна и взмыть к небу, слышать искренний смех маленькой сестренки, стоять посреди голубых цветов и прижимать к себе любимую женщину. Прошлая жизнь окончательно ушла в небытие. Будущая не имела ни смысла, ни целей.
