Дорога до северного порта обещала быть долгой. Наверное, легче было добраться до Фельсевера через Таллу чем через Мюрджен, но так как подобного маршрута еще не проложили, пришлось принимать навязанные правила игры.
Дим остановился в крупном поселении перед самой Антаклией. Несколько дней он просто гулял по улицам небольшого городка изучая нравы и быт людей, подмечая, то чего он не успел увидеть в свое первое посещение.
Неприятности начались с появлением Серебряного. Нет, сам жеребец был необыкновенно хорош: красив, статен, породист, абсолютно черный с серебряными гривой и хвостом, за что и получил от нового хозяина свою кличку. Совсем молодой, с непростым пылким норовом, любящий подурачиться и поиграться. Единственным его минусом было то, что он был подарком княжны Эйлин, доставленным на постоялый двор, где остановился Дим.
К жеребцу прилагалась записка, в которой сообщалось, что ее высочество бесконечно рада, что он вновь посетил их страну и приглашение во дворец. Если конечно точное указание места и времени, когда и куда он должен прибыть, можно назвать приглашением.
Дальше все закрутилось как в дурном сне. Его представили всему сиятельному двору, причем не как-нибудь, а как потомка их предводителя и благодетеля, который «создал Благословенную Землю и вдохнул в нее жизнь». Никак иначе.
Так же объявили другом правящего дома и дорогим гостем, которого непременно надо любить и жаловать. Он стал желанным подарком для всех благородных домов, получал десятки приглашения на званые обеды, балы и благотворительные вечера. Его окружали девицы, пытающиеся привлечь его внимание и кавалеры, ищущие его дружбы. Он постоянно сопровождал Кари в ее выездах на природу, конных прогулках, всякого рода развлечениях. Увяз в заговорах, интригах, сплетнях. Так началась его новая жизнь, вернее плохая пародия старой. Так как в империи он смог контролировать и возглавлять этот процесс, здесь же он превратился в любимчика правящего дома, баловня судьбы и обычного прожигателя жизни.
Несмотря на всю мишуру и приторные улыбки отношение к нему тоже было разное. Причем те, кто относился к нему благосклонно, как к любимой игрушке ее высочества Эйлин, были в явном меньшинстве. Кто-то откровенно изучал, а кто-то просто не доверял, даже не скрывая этого. Большинство видели в нем имперца. Агента императора, соглядатая, в лучшем случае чужака. Были те, кто в открытую ненавидели и выказывали свое неприятие.
Правда всех объединяло одно: никто не видел в нем Серебряного, а значит и потомка Таурила Иланди, как не пытался правящий Дом навязать подданным это видение. Сам Димостэнис прилагал немалые усилия, чтобы это продолжалось и впредь.
На следующий день после случившегося на охоте Димостэнис получил приглашение явиться во дворец. У самых ворот его встретил гвардеец из личной стражи самого князя и попросил следовать за ним. Они миновали парадные двери, прошли по коридорам, свернули в менее людные галереи и поднялись по винтовой, закрытой лестнице. В этой части дворца Дим еще не был.
– Его светлейшее высочество ждет вас, – поклонился вельможа, встречающий его у закрытых дверей покоев.
Дим легким поклоном поблагодарил и зашел внутрь темного помещения.
Тяжелые плотные занавеси были закрыты, не впуская света Таллы. В нос ударил запах многочисленных настоек, стоящих на столе.
Князь выглядел так же, как и в их первую встречу. Невероятно болезненно худой, смуглая кожа словно сухой пергамент обтягивала лицо, изборожденное морщинами, длинные желтые пальцы безвольно лежали на подлокотниках глубокого кресла, голова откинута, глаза закрыты.
