Серебряный стрелец - страница 2

Колонна собралась очень внушительная, как будто железное механическое войско выступило против неизвестного врага. Справа от меня окопались коробки старых пятиэтажных домов поселка Красный Октябрь. Передвигаясь по метру в пробке, я увидел симпатичную рыжеволосую девушку на одном из множества одинаковых балконов. Она заметила мое любопытство и помахала рукой. На душе сразу стало как-то приятнее, хотя после дорожно-транспортного происшествия я по инерции не набирал больше ста двадцати километров еще около получаса.

Рязань. Сам не знаю зачем, но я сворачиваю по стрелке с надписью «Центр», стараюсь следовать по знакам главной дороги, но все же теряюсь. Город оказался небольшим, но поразительно чистым. Останавливаюсь, чтобы перевести дух и справить нужду, и замечаю, что случайно зарулил на территорию районной больницы. После пятиминутной перебранки дворник выгоняет меня за ограждение, орудуя колючей метлой.

Впереди маячат церковь, озаренная электрическим светом софитов, и небольшой парк с облезлыми скамейками, на которых летом гнездятся влюбленные парочки. Оказавшись на окраине я спрашиваю у водителя «газели», как мне попасть в Москву. Шофер презрительно бросил взгляд на мой автомобиль и объявил, что я не доберусь на нем дальше границы области. Посылаю его к чертям собачьим и рассматриваю карту, а затем переваливаюсь через железнодорожные пути и выезжаю на нужную трассу.

Снова поток, вихрь… Асфальт уложен исключительно качественно и приятно шуршит под колесами. Чувствую, как меняется воздух, состав машин, стиль вождения. Пять полос в одну и столько же в другую сторону. Я очутился на Московской кольцевой автомагистрали. Съезжаю с развязки по направлению к Ленинскому проспекту и встаю на светофоре напротив жилого дома. Меня так и тянет заглянуть в чужие окна. Там у каждого своя жизнь, своя семья, свои проблемы, радости и горести. Люди здесь совсем другие, но, в сущности, большинство из них одинаковы. Автомобилей очень много. Издалека выплывают бордово-красные стены Кремля. Он величаво смотрит на город, олицетворяя его могущество, стабильность и нерушимость, а внутри Царь-пушка и Царь-колокол отдыхают после трудного рабочего дня. Седой сторож мирно дремлет на стуле перед закрытыми дверями Оружейной палаты.

Александровский сад и Манежная площадь – вечные друзья, просуществовавшие бок о бок уже не одну сотню лет. Юрий Долгорукий взирает на них свысока, располагаясь посередине на своем бронзовом коне. Объезжаю всех и оказываюсь на Тверской улице с просторными тротуарами, которая стала теперь самой популярной среди туристов. Они куда-то спешат и толкаются, еле-еле передвигая ноги и фотографируя абсолютно все на своем пути. Высоко на стене повесили громадный светодиодный экран с меняющимися рекламными роликами. Люди делают бешеные деньги в столице.

Не знаю, от чего именно, но у меня перехватило дух. В этот миг мне захотелось родиться москвичом, получать фиксированную заработную плату, жить в спальном районе в двухкомнатной квартирке напротив зеленого палисадника. Жена на кухне готовила бы ужин, а ребенок весело играл в своей комнате. И я радостный, поправившийся на несколько десятков килограммов, приходил бы домой, зная наверняка, что это мое! Больше никуда не надо бежать, не нужно что-то искать, убивать время до рассвета в кафе, просиживать в парке, пока дворник не начнет стучать ключами от калитки. И у меня наконец-то прошла бы бессонница. Да, я хочу этого и сейчас, и завтра, и через неделю. А потом? Не найдя в себе ответа, я побрел к автомату с горячими напитками, не переодеваясь, поскольку в салоне слишком холодно для этого. В раздумьях я бросил блестящие монеты в щелку ненасытного аппарата и выбрал двойной кофе с сахаром. Внутри началась бурная деятельность, и через минуту пластиковый стаканчик уже обжигал мои руки. Я поставил его на крышу автомобиля и безмятежно любовался вечерним таинством, в полной мере ощущая этот праздник жизни. В боковом стекле я заметил, что мои зрачки увеличились, а щеки впали. Пора передохнуть. Я доехал до приглянувшегося сквера на проспекте Вернадского, повернул ключи и попытался расслабиться, глядя в беззвездное небо. Желтый свет от фонаря падал прямо на лицо. Устроившись поудобнее на правом боку, я глубоко зарываюсь в велюровое заднее сиденье.