Серенада Самоссожению - страница 4

Это было будто восхождение на олимп Зевса , будто то , куда Гордей не пришел бы и даже в конце своей жизни . Победитель поднялся , как ни в чем не бывало , а все четверо со страхом ретировались с поля боя , выкрикивая что-то вроде :

–Это не все !

Наделенный чувством гордости мальчишка поплелся домой . Казалось ему он понял главное правило этой жизни – не показывать своих слабостей , чтобы другие этим не воспользовались , а вместо это проявлять силу .

Он глядел в белую пустошь на небе , символизирующую невероятный покой , пытаясь даже там отыскать Звездочку .

–Я все сделал правильно ? – спросил он чуть вслух .

Но ответа не было , не было этого мерцающего огонька ясности в его жизни , который скрытно проявлялся в нем словно очаг родительской любви .

Все дети хотят быть любимыми , и инстинктивно они пытаются это найти в чем угодно . К примеру , Гордей видел в свете звезды озарение , руководящееся заботой и любовью , поэтому относился к этому по-особенному . Он решил сделать это ночью , когда ночь будет править , а тучи рассеются .

Ему было неясно куда деваются звезды злополучным днем , скрывающем его единственного друга от его взора .

Комната их находилась в девятиэтажном панельном доме , на каждый этаж было распределено по паре секций , состоящих из девяти комнат от 13 квадратных метров до 18 , коридор был общим в форме создающей кривыми линиями овал , по 4 комнаты по бокам и одна на самом входе , общие две уборные , кухня , где у каждой комнаты располагалось по плите для готовки и душевая , принадлежащая каждому члену этой самой секции .

Контингент всей этой совокупности комнат был крайне неблагоприятным , а если выражаться более точнее , то практически всецело отвратительным , своим видом отталкивающим от желания появляться на этот свет , ведь это олицетворение того , что может сделать с конкретными человеком наша любимая и ненаглядная жизнь . Цепь их домино где-то нарушилась , а может и вовсе не была воспроизведена в действие . Подобно ужасным стилем жизни жила большая часть этого гнетущего сознание дома с обрушенной конструкцией благого будущего .

Дома была мать , устало развалившись на диване . Последние две недели она не работает , ее уволили за ее непробудный образ жизни от водки , пива , и всякой прочей дряни , в которую так рьяно влюбились многие недалекие жители нашего необъятного шара . Влюбились настолько сильно , что дети стали второстепенным , связующим элементом их жизни , выполняющим роль обременителя .

Однако мать все же частенько говорила Гордею , что любит его , целовала перед сном в лоб , даже когда-то читала сказки , когда материнское нутро преобладало над желанием выпить и забыться от беспросветной жизни . Поэтому сын взирал на мать остатками любви , под призмой защиты : “ У нее тяжелая жизнь , она много работала , и … она меня все-таки любит , иначе зачем я здесь ” – таким образом он оправдывал мать в своих глазах , как оправдывает любой искренне любящий пустоту ребенок своего безмозглого родителя , не имеющего права давать жизнь .

–О , это ты сынок ! – воскликнула мать . -С оценками все в порядке ?

–Да .

–В школе как дела ? – привстала она , отпив пол стакана воды со стола .

–Нормально … – не понимая стоит ли ему это рассказывать , ответил Гордей .

–Ясно .

–Можешь спуститься в магазин за минералкой ?

–Да , давай пока не разделся .

Может была бы у него отдельная комната , он бы любил оставаться дома , но в