Сериал с открытым финалом. Участь человечности в зеркале кинематографа - страница 16

Фильм не причислишь к тому корпусу картин, что назывались историко-революционными. Он не похож на трилогию Козинцева и Трауберга о Максиме. И на «Чапаева» он не походит ни по тонусу, ни по смыслу.

«Окраина» – белая ворона в ряду советских кинолент начала 1930-х годов. В фильме такая сердечная поэзия человечности, что она пробивает все стереотипы восприятия, коими так была богата казенная история.

Этот фильм не про социальные предпосылки Октября. И не про империалистическую войну, а именно про основание оснований человеческой цивилизации. Сама же Первая мировая война здесь прием, позволяющий, как сегодня принято говорить, тестировать эти основания. Или, по крайней мере, намекнуть на них.

В условиях обострившейся, как мы знаем, классовой борьбы в 1930-е годы такой подтекст делал картину чрезвычайно уязвимой для идеологической проработки. Даром что абстрактный гуманизм не одобрялся ни при развитом сталинизме, ни при его одряхлении. И недаром «Окраина» жива по сию пору.

***

О войне как о факторе расчеловечивания человека Чаплин выскажется в 1940 году в фильме «Великий диктатор», с высоты которого «На плечо» смотрится как своего рода увертюра. В том смысле, что уже в этой короткометражке опознаваемы некоторые мотивы большой картины Чаплина.

У мирного вояки Шарло есть в некотором роде антипод в стане врага. Это тот самый мелкий командир, по лицу которого расползлась сырная масса. Его одолевает то и дело агрессивный раж. Задним числом он смотрится как предтеча Хинкеля. Уж они-то, цирюльник и диктатор, – враги без какой-либо геополитической или этнической подкладки. Они враги по сути. Один человек – человек. Другой – не вполне. Но если обоих обмундировать, то и не отличишь одного от другого.

Тема внешнего сходства внутренне несходных людей слегка намечена в короткой картине Чаплина, а уже в полнометражном его фильме станет главной пружиной сюжетного механизма.

Что же касается Первой мировой войны, то она оказалась необычайно эффективным приемом и для Чаплина, и для Барнета в силу того, что явилась одной из самых болезненных травм в истории человеческой цивилизации.

Именно она стала своего рода триггером для Второй мировой войны и существенным фактором революционной смуты 1917 года, а затем и Гражданской войны в России, последствия которой до сих пор икаются нашей стране.

Спустя несколько десятков лет она сослужила еще одну службу. На сей раз в иных исторических обстоятельствах.

***

Шел 2016 год. В преддверии очередного женского праздника Первый порадовал 25-летней давности голливудской «Красоткой». Зрелище исключительно назидательное, но милое и к тому же – рейтинговое.

Такая у ТВ работа – развлекая, морализировать.

Даром что его присутствие в меню мартовских выходных стало обязательным блюдом. Как «Ирония судьбы» под Новый год. Или как «Офицеры» ко дням защитников Отечества.

Вдогонку 8-му марта канал решил польстить слабой половине своей многочисленной аудитории чем-то серьезным и, более того, патриотичным.

Польстил телеверсией «Батальона» Дмитрия Месхиева о героизме защитниц Отечества от немецких захватчиков в лихую годину Первой мировой войны.