«Мой слух улучшался с каждым укусом. Как и обоняние и зрение. После третьего – я стал видеть в темноте»
Он немного отдышался.
«Мои раны затягиваются намного быстрее, чем у человека, и иногда мне хочется мяса с кровью»
Я прикрыла рот рукой.
«И мои глаза…» – он помолчал немного. – «Глаза меняют цвет каждый раз. Раньше они были светло-голубыми. После каждого укуса они темнеют»
Я отставила кружку и подползла к Джеку.
Пристально вглядываясь в его глаза, я заметила, что он прав.
Когда мы встретились, глаза у него были мутные с легкой синевой.
Сейчас они стали темно-голубыми с отблеском красного.
– Если у тебя такой хороший слух, почему ты не услышал эту тварь на дереве?
«Он перестал шевелиться. Засел там еще задолго до того, как мы спустились с горы. Увидел нас и быстро понял, что я слышу его малейшие шорохи. Замер и ждал, когда я окажусь прямо под ним»
Я отодвинулась обратно, решив, что я позже подумаю, что делать со всей этой информацией.
«Зато теперь я могу снять это, наконец» – показал он и с трудом стянул повязки с рук.
Теперь в такой вблизи я четко видела, какие шрамы он прятал под тряпками.
Это были следы от укусов… давно зажившие, но перепутать было невозможно.
Два круглым шрама от клыков находились на предплечье левой руки, и один – на запястье правой.
Я даже и подумать не могла. Никто не мог. Такого НИКОГДА не случалось. НИКТО не выживал даже после средних царапин.
– Когда ты узнал, что у тебя иммунитет или как ты там это называешь?
«В шесть лет и узнал. Гулял во дворе с другими детьми, когда началась Катастрофа. Все дети, кроме меня и еще одной девочки, упали на землю, а затем поднялись мутантами. Один мальчик укусил меня сюда» – Джек показал на самый давний шрам.
«Как-то сумел отбиться и спрятаться в домике на дереве. Отец нашел меня. Вскоре он узнал, что все укушенные сразу же обращались, но со мной этого не случилось»
«Папа строго-настрого запретил кому-то рассказывать об укусе и стал одевать меня в вещи с длинным рукавом.»
– Может, хочешь отдохнуть? – спросила я, видя как тяжело ему разговаривать на языке жестов. Или это мне нужна была передышка?
«Сначала все расскажу, потом отдохну. Да и давно надо было рассказать» – показал он и продолжил.
«Потом меня укусили в десять лет. Мы жили в Четвертом центре, мутанты проникли к город. Мне не повезло. После этого я заметил, что стал быстрее и сильнее своих сверстников, и слышал вещи, которые другие не могли»
Джек протянул мне кружку, чтобы я налила еще. Потом вернулся к рассказу:
«Отец опять запретил что-то говорить другим, и мы переехали в Нью-Йорк. Мы были уверены, что у меня иммунитет к вирусу, но в шестнадцать лет у меня появилась девушка. И я заразил ее. Будь у меня настоящий иммунитет, моя кровь была бы чистой и не опасной для другого человека, но я инфицирован. Просто на меня это действует не так, как на всех остальных»
Я напряглась и спросила:
– Как ты ее заразил?
Джек болезненно сморщился и отвернулся в сторону.
«Мы занимались сексом»
Я была в шоке.
– Поэтому ты остановил меня вчера?
Он кивнул.
Я дотронулась до своих губ.
– Но мы ведь целовались…
«Поцелуи не опасны.» – сразу показал Джек. – «Не спрашивай, как это работает. У меня нет ответа. Но я знаю, что через слюну вирус не передается»
Я кивнула, всего на мгновение испугавшись за свою жизнь.
– И вы поэтому ушли из Нью-Йорка?
Джек кивнул.
«Мы были на запрещенной вечеринке в доме моего друга. Я пришел туда со своей девушкой. Она захотела уединиться, и мы поднялись в одну из спален. Это был ее первый раз, как и мой, и она настояла на том, чтобы мы не использовали защиту»
