– Когда? – глаза у Пайпер бегали. Она чувствовала, что к ней относятся, как к ребенку, хотя она этого не заслуживала.
– Время придет, – заключила миссис Смитсон.
«Гордость и предубеждение» все еще лежало на коленях. Пайпер задумалась, глядя в окно, и оставила книгу в покое. Миссис Смитсон опять задремала. Снова Пайпер осталась одна со своими мыслями, и только живописные пейзажи, пробегавшие мимо окон поезда, словно говорили с ней на немом, но очень понятном ей языке.
Она не помнила, сколько времени прошло, но, когда она проснулась, Майк уже оживленно разговаривал с каким-то мужчиной, а поезд мчался мимо деревьев с такой скоростью, что их пышные зеленые ветви смешивались в одну летящую массу. Небо уже розовело где-то у края с полем. Пайпер осмотрела себя: все нормально, просто ее укачало у окна. Она оглянулась: а где же миссис Смитсон? Куда она подевалась?
– Пайпер, наконец-то ты проснулась! – сказал Майк. Его волосы были взъерошены, но его выспавшееся лицо сияло от радости. Подумать только – они едут в поезде! Перт давно позади, они недавно проехали Форфар, и теперь стремительный поезд нес их все ближе к портовому городу, откуда они поплывут в Абердин.
– Куда подевалась бабушка? – спросила Пайпер.
– Я не знаю, гуляет, наверно, – отозвался Майк.
– Ты давно проснулся?
– Нет, – он почесал затылок, пытаясь поправить взъерошенные волосы, – сколько я всего пропустил, наверно…
– Ничего не пропустил: самое интересное только начинается. Я жду нашей поездки на пароходе, – Пайпер села рядом с братом.
– Да, будет интересно. Северное море, наверно, будет холодным, оно поэтому и Северное, – рассуждал Майк.
– Нет, сейчас почти лето. …Я не думаю, что будет холодно.
– Мы будем недолго плыть… – грустно вздохнул Майк.
– Всего четыре дня… А может, чуть больше. Но что тебе море? Разве тебе не хочется поскорее приехать?
– Хочется. Но все-таки в путешествии надо тоже наслаждаться дорогой.
Пайпер многозначительно поглядела на брата. Иногда он просто выводил ее из себя своими глупостями, но порой он поражал ее умными мыслями.
Пришла миссис Смитсон: она разговорилась с какой-то женщиной в цветном платье, а потом, когда темы для разговора закончились, она решила вернуться и проверить, как там внуки. Солнце за окном уже садилось, и его мягкие лучи озаряли долину, по которой ехал поезд. А какая красота была вокруг! Деревья на холмах, покрытых изумрудно-зеленой травой, уютно расположившиеся маленькие и большие ранчо. Майк и Пайпер порой замечали стада овец, похожих на белые пузыри, а порой поезд проезжал мимо таких красивых лугов, где уже расцвели первые цветы.
А потом они по очереди рассказывали разные истории. Когда солнце село и за окном нельзя было ничего рассмотреть, Майк принялся рассказывать таинственным шепотом страшилки, чтобы напугать сестру и бабушку. Но миссис Смитсон лишь улыбалась в ответ на эти байки о «поездных тарантулах», ведь это же выдумки, зато по выражению лица Пайпер Майк догадался, что хоть она и пытается улыбаться, она все же ерзает, словно пауки уже ползут по ее одеялу.
– А ты знаешь, Пайпер, какие они коварные, эти пауки! – серьезно продолжал Майк. – Сначала ты ничего и не чувствуешь, а потом, словно что-то маленькое и волосатое… у тебя на руке…
– Да хватит тебе! – воскликнула Пайпер, нахмурившись. – Это же поезд – здесь нет пауков!
– Почему нет? Здесь могут быть и крысы, – безучастно сказал Майк, спокойно глядя на то, как сестра бледнеет, – а пауков могут принести с собой люди – в сумках, в карманах…
