Я посмотрел на экраны. Генриетта стояла у ворот трюма, ожидая моего распоряжения.
– Генриетта, после разгрузки – свободна, мы не будем брать новый груз.
Она кивнула, и, не задавая вопросов, отправилась в свою каюту. Кстати, после того, как она узнала, что мы следили за нею через бес-пилоты, потребовала установить на все иллюминаторы жилых кают специальные задвижки на замках.
Я и Димон спустились в Бюро авиадрома, где располагалась Авиабиржа: большая комната, на стенах которой висели доски с объявлениями. На одной доске владельцы аэронефов вешали карточки с описанием своего судна: тоннаж, скорость, место отбытия, всё согласно погрузочному плану. Вторая доска содержала запросы от тех, кто нуждался в услугах перевозки.
Отец разработал погрузплан на месяц вперёд, но из-за буйного механикла и необходимости ремонта, план нарушился. Все клиенты, нанявшие судно заранее, разбежались. Поэтому «Сестрёнка Месть» кочевала с авиадрома на авиадром, перевозя небольшие грузы в полупустом трюме. Я должен был составить новый погрузочный план, чтобы аэронеф совершал рейсы с полной трюмовой гондолой, но… всё как-то не доходили руки.
Я и Димон принялись методично просеивать объявления в поисках чего-то не связанного с перевозкой грузов.
– Я не разбираюсь в экономике, но, кажись, аналитики «ИмКом-Капитала» плохо знают реальность… – сказал я. – Всем надо перевезти именно грузы, я не вижу никакой стагнации.
– Ага, – согласился Димон. – А те объявы, которые не о перевозке, явно от контрабандистов.
– Или от жандармов, которые притворяются контрабандистами, чтобы выловить нерадивых аэронефщиков.
– Или вот ещё, мура какая-то, – Димон ткнул в объявление. – Какие-то экологические активисты хотят установить на аэронефе помпу и выкачать химические отходы из озера в Ферранской провинции. В качестве оплаты предлагают благодарность от матушки-природы.
Я прочитал другое объявление:
– ПВК «Новые Дельфины» ищет частного перевозчика на аэронефе с большими холодильными камерами.
– Явно нужно будет вывозить трупы с мест боевых операций пэвэкашников, – сказал Димон. – Неплохо платят, кстати.
– Но масштабироваться до труповозки мы не будем.
– Ха, но если верить твоему рассказу про инфетку, вы уже возили труп в холодильнике.
– Это была разовая акция.
– Тогда вот что надо, – Димон ткнул пальцем в объявление.
Я прочитал текст и кивнул:
– Зашибись. Наконец-то и от тебя, старпом, польза.
3
Вся судовая команда «Сестрёнки» стояла перед открытыми воротами трюмовой гондолы. Вместо погрузочного крана, к ней приставлен передвижной трап с эскалаторной лестницей, который мы взяли в аренду у авиадрома.
– Команда, – сказал я. – Предстоящий рейс будет особенный… Поэтому я попросил вас облачиться в парадную форму.
– Тьфу-ты ну-ты, белые комбезы – это парадка, штоль? Детский сад.
– Весьма надеюсь, – повысил я голос, – что и команда разделяет моё стремление масштабироваться. Переброска грузов – это не единственное применение аэронефа. Нельзя всё время жить в рамках навязанных стереотипов. Это не мои слова, а нашего гостя…
На эскалаторе показалась голова пассажира.
– Итак, встречайте…
Гость полностью поднялся по эскалатору и сделал несколько шагов по трюму. Генриетта захлопала в ладоши и завизжала:
– Мирон Матьё! Иисус-дева-мария! Сам Мирон Матьё!
Генриетта настолько неожиданно преобразилась, что я испугался. Она бросилась к гостю навстречу. Мирона заслонили два охранника, поднявшиеся на борт вместе с ним. Генриетта рыдала и тянула руки:
