– Сам-то тоже поздновато гуляешь, – усмехнулась Аня.
– Как видишь, мне можно, – Славик кивнул в сторону места недавнего побоища и подмигнул.
– Слушай, а почему ты в двадцать один и только на первом курсе? – спросила Аня, – даже если сразу в армию, тебе должно быть не больше двадцати, нет?
– Да там долгая история! – Славик махнул рукой, – сначала в НГА учился, потом отчислили, потом армия и… и вот я здесь! А, нет, не такая долгая получилась. Я так и хотел!
Аня снова засмеялась. Славик просто излучал радушие и обладал великолепным чувством юмора.
– Пришли, – заметила она, – это мой дом, – она указала на блочную девятиэтажку.
– Тогда, пока! – Славик улыбнулся, – надеюсь, в подъезде тебя никто не поджидает? Давай, в универе пересечемся! – с этими словами он быстро развернулся и зашагал прочь.
– Пока, – негромко сказала Аня ему вслед. Она была слегка удивлена такому развитию событий. Славик не приставал, не потребовал ее номер телефона, никуда не приглашал, просто возник в нужный момент, защитил, проводил до дома и все. Растворился в темноте, откуда и появился. Точно, как супергерой какой-то. Это сравнение вновь вызвало у нее улыбку.
***
– Ну что, если удовлетворил любопытство, твоя очередь! – Петровский поставил на стол стакан после принятия очередной порции горячительного напитка и посмотрел Соболеву в глаза.
– Спрашивай, – Андрей развел руками, – я пока не услышал вопроса…
– Да брось, все ты понял, – Петровский усмехнулся, – зачем? Зачем тебе понадобилось отмазывать каких-то никому не известных первокурсников, которые кроме умения махать руками и не забиваться в угол при виде пары старшекурсников ничем, по идее, не примечательны?
– Я так понимаю, ответ про благородные позывы тебя не устроит? – рассмеялся Соболев.
– Правильно ты понимаешь, – Петровский согласно кивнул, – так почему?
– Как бы тебе это объяснить… – Соболев задумчиво посмотрел в потолок.
– Попроще, желательно.
– Ну, смотри, ты ведь знаешь, что я на пятом курсе, – начал Андрей, – выпускном курсе ВУЗа. Пройдет меньше года, я уйду отсюда и никогда больше не вернусь…
– Как-то грустно звучит, – проговорил Петровский, параллельно наливая, – ты же вроде выпускаться собираешься, а не на тот свет…
– Грустно, – подтвердил Соболев, опершись на руки, – грустно от того, что все, накопленное за эти пять лет в мгновение ока станет ничем. То, что было нажито риском и трудом с моим уходом превратиться в прах. Потому что просто не с кем это разделить, понимаешь меня? – он внимательно посмотрел на Петровского.
– Похоже, начинаю, – задумчиво ответил тот, – но все-таки объясни популярно.
– Год за годом я ждал чего-то, смотрел на людей, и… – Соболев сделал неопределенный жест рукой, – нет, народ вокруг в основном неплохой, но… с какой-то очень абстрактной целью что ли. Или без цели вообще. Или просто плывет по течению. Нет искры…
Петровский барабанил пальцами по столу, слушая собеседника. Он пока не совсем понимал, к чему ведет Соболев, но догадки в голове уже строились.
– Вся эта ситуация, в глобальном масштабе, одна из многих, но мне показалось… что в тебе есть что-то такое, чего нет в большинстве других твоих одногодок, – продолжал Андрей.
– Например? – Петровский приподнял брови.
– Амбициозность, – ответил Соболев, – настоящая решительность. Способность сознательно взять инициативу в свои руки и не побояться ответственности. Желание разобраться в любой проблеме до конца, не боясь ошибиться, методом проб дойдя до всего своим умом…
