– Я была на его лекции три года назад в Университете Лойолы в Бостоне, где я училась. Стояла в очереди, чтобы он подписал мне книжку и пожал руку. Согласно расписанию курса, агент Дюпри проведет следующий семинар, и я хочу быть готова.
Эмерсон самонадеянно улыбнулся, приподняв одну бровь.
– Вы знаете что-то, чего не знаю я? – спросила Амайя, заметив, что он умирает от желания что-то ей рассказать.
– У специального агента Дюпри есть свои методы; его занятия очень отличаются от остальных. Он командир действующего подразделения, а не инструктор. Время от времени читает лекции или публикует статьи для внутреннего пользования. Даже удивительно, что он согласился принять участие в обучении группы Интерпола.
– Вы с ним работаете?
– Не совсем… – Амайя заметила, что ему стоило некоторого труда в этом признаться. – Но иногда я сопровождаю их в поле. Я был бы рад, если б это случалось почаще, и не исключаю, что в будущем… Я работаю в отделе поддержки вместе с агентом Стеллой Такер, которая, в свою очередь, входит в команду Дюпри. Можно сказать, что работаю на него косвенно. Группа поведенческого анализа включает в себя множество областей. Действующие подразделения состоят из полевых агентов-криминалистов, но есть много других аспектов расследования, которые проводятся прямо здесь, чтобы оказать поддержку тем, кто охотится в поле за плохими парнями.
«Плохие парни» он произнес так, будто разговаривал с маленькой девочкой, и сопроводил эти слова одной из своих преувеличенных улыбок. Видя, что не добился желаемого результата, продолжил уже профессиональным тоном:
– Мы, вспомогательные следователи, работаем на все три действующие группы. Я криминалист, и моя специальность – анализ данных. Это не так впечатляет, но во время расследования имеет важнейшее значение.
Словно по команде, свет в зале погас, и одновременно с ним стихло бормотание публики. Мощный луч белого прожектора осветил одинокую кафедру в центре сцены.
Агент Дюпри поднялся с правой стороны сцены и шагнул в круг света. Это был стройный, подтянутый мужчина. Темные, коротко стриженные, аккуратно причесанные волосы напомнили Амайе: увидев его впервые, она подумала, что когда-то он был военным. Тени вокруг глаз, наводившие на мысли о хронической бессоннице, подчеркивали бледность его лица. Он был одет в безупречный темно-синий костюм с белой рубашкой и отлично подобранным галстуком; лицо тщательно выбрито. Дюпри взошел на кафедру и замер по стойке «смирно». На удивление, никаких бумаг в руках у него не было. Амайя подумала, не положил ли он заранее листок с подготовленной речью; этот факт позволил бы ей получить более четкое представление о характере и дальновидности агента. Она дала себе слово проверить, не заберет ли он листок с собой в конце выступления.
Согласно краткой биографии, изложенной в программе, ему было сорок четыре года, родился он в штате Луизиана, имел обширное образование в области права, экономики, истории искусства, психологии и криминологии. В течение года возглавлял одну из трех полевых рабочих групп Отдела поведенческих наук ФБР, в состав которой входил в течение предыдущих пяти лет.
Дюпри приподнял подбородок, выставил одну ногу, перенеся вес тела на другую, опустил руки и обвел взглядом собравшихся в зале. В паре рядов позади Амайи кто-то захлопал в ладоши, но аплодисменты тут же увяли. Амайя не сводила глаз со сцены, но все же услышала тихий шорох костюмов, принадлежавших агентам, которые повернулись и грозно посмотрели на задние ряды. Они не любили лишний шум. Крики и аплодисменты больше подходят для стадиона.
