– Знать бы, что все это нужно будет, специально бы у попа карту выпросил.
Азы географии, как и грамоту, казачатам преподавал приходской священник. Но выученных у него знаний явно не хватало. Леха, хоть и считался грамотным, теперь и сам понимал, что образования ему серьезно не хватает. Разровняв обушком ножа землю, парень принялся кончиком клинка вырисовывать границу, чтобы наглядно представлять, где находятся ханьские города.
Мордага была для него закрыта. Ближайшими к нему были поселения Гэньжа, Маньгуй, и Гулянь. В крайнем случае можно было попробовать добраться до города Геньжэ. Далеко, конечно, но делать нечего. Оставаться в тайге не было никакого смысла. Но прежде чем искать себе пристанище, Леха решил еще раз навестить родные места. Планы посчитаться с иностранными легионерами он не оставлял.
Прикинув, что до дома он сможет дойти примерно за четверо суток, парень задумчиво почесал в затылке и, подтянув к себе вещмешок, принялся пересчитывать оставшиеся патроны. Такой переход по тайге без оружия мог закончиться очень плохо. Убедившись, что на пару перестрелок патронов еще хватит, Леха хищно усмехнулся и, поднявшись, отправился проверять силки.
Опытный человек в тайге всегда прокормится. Охотиться на крупную дичь парень не стал. Выстрел в любом лесу слышно далеко. Да и не нужно было ему много мяса разом. Не сохранить будет. А вот поймать силками куропатку, глухаря или зайца – самое оно. Одной добытой тушки ему хватало на двое суток. Есть сухари, в тайге можно накопать черемши, так что с голоду не пропадешь. В тех же зарослях лещины парень набрал созревших орехов, разнообразив свой рацион.
Вернувшись к костру с добычей, Леха разрубил уже ободранную заячью тушку на две части и принялся варить похлебку, попутно насаживая куски второй части на прутики. Похлебка на ужин и завтрак, а жареная зайчатина на следующий день. В дороге будет не до готовки. Приняв решение, парень с ходу начал готовиться к переходу обратно. Поднявшись с первыми лучами солнца, он умылся в роднике и, позавтракав остатками похлебки, свернул лагерь.
Спустя два часа после подъема он шагал по тайге в сторону границы, чутко отслеживая все происходящее вокруг. Дорога до дома прошла спокойно. Спустя четыре дня парень вышел на окраину сгоревшей станицы и, оглядевшись, грустно вздохнул. Убедившись, что на пожарище ничего не изменилось и чуда не случилось, Леха свернул в сторону и, обойдя станицу по дуге, направился к хутору бабушки. Это было странно, но именно туда его тянуло больше всего.
Поймав себя на этой мысли, парень удивленно хмыкнул и, чуть пожав плечами, тихо проворчал:
– Бабуль, ты помогать решила, или я чего не так сделал?
В народе бродили россказни, что неправильно похороненные родственники могут начать преследовать своих потомков, чтобы заставить их исправить свои ошибки, но Леха в это не верил. Бабушка Чин всегда любила его. Это он знал точно. Скорее, парень склонялся к мысли, что ему хочется вернуться туда, где ему было хорошо. Не получив ответа, парень грустно усмехнулся и зашагал дальше.
Лагерь легионеров он нашел на своем месте. За то время, пока Леха носился по тайге, солдаты явно успокоились и расслабились. Даже офицеры снова стали перемещаться по территории в своей форме. Приметив двух офицеров в чинах, что-то неспешно обсуждавших у коновязи, Леха не удержался и, выбрав удобную точку, поднял карабин. Тяжелая винтовочная пуля, пробив грудь одного, ударила в грудь же второго офицера, а Леха, нырнув в кусты, помчался обратно к станице.
