В середине дня в её покои принесли несколько мешков с одеждой для детей. Это были вещи, которые готовили для сыновей князя, но те не родились, и одежда хранилась нетронутой.
― Новое не успеть пошить, ― извиняющимся голосом сказала прислужница, ― сейчас снимем мерки с княжичей, и скоро у них будет всё самое лучшее.
Лебедяна осматривала принесённые вещи и восхищённо качала головой. Они все были из такой мягкой, гладкой материи, которой у неё никогда не было. А вышивки на рубахах ― такие искусные, что залюбуешься.
– Зачем другие вещи? И эти прекрасны! ― сказала она.
– Дети правителя не могут ходить в вещах, сшитых для наследников поверженного князя, ― ответила прислужница.
Молодая мать пожала плечами. Такие условности были ей чужды. В селении, где она выросла, одежда передавалась из рук в руки, и никто не считал это зазорным.
Другая прислужница в это время снимала мерки с самой Лебедяны. Также женщины принесли отрезы тканей.
– Выберите те, что вам по душе, ― сказали они, ― из них пошьём вам самые красивые платья.
Глаза неискушённой селянки разбегались от красоты и нежности представленных материалов.
В это время к ней зашла Цветана. Она была одета в платье, что взяла с собой из дома Демида. А там они с Младой долгими вечерами ожидания ткали тончайшую ткань, шили из неё наряды, украшали их лентами и цветами. И сейчас княжна выглядела настоящей женой правителя, неся красоту и грацию среди повреждённых пожаром стен и недавних разрушений.
– Как ты расположилась? ― спросила она.
– Спасибо, хорошо, ― ответила Лебедяна.
– Если что-то нужно, спрашивай у прислужниц, они подскажут и объяснят наши распорядки, ― продолжала княжна, ― к тебе скоро приставят женщину, которая будет учить, как должно вести себя жене князя. Твоё новое положение ко многому обязывает, и тебе надо изучить многие церемонии и обращения. Ведь супруга ― это второе лицо правителя.
– Может, ты будешь княгиней на людях, ― попросила Лебедяна, ― а я займусь детьми.
– Это не мне решать, ― ответила Цветана. ― Доброслав распорядился заняться обучением детей, им нашли наставников, которые будут учить их грамоте, общению, воинским навыкам и многому другому. И тебя не оставят без внимания. Наши лучшие женщины передадут тебе опыт того, как вести и подавать себя на приёмах.
– Когда я увижу Ратислава? ― спросила собеседница, по привычке называя мужа вторым именем.
Цветана еле заметно поморщилась. Ей было неприятно это простолюдинное имя Доброслава.
– У княжича много дел, когда он навестит, я не знаю, ― ответила она.
Лебедяна кивнула и стала ждать. Муж заглянул к ней только поздно вечером, спросил, всё ли хорошо, обнял детей. Сказал, что сыновьям найдены наставники, и каждое утро их будут забирать на обучение.
Жена смотрела на него ждущим взглядом, мечтая, чтобы он обнял её, как раньше, когда возвращался с работы в поле в период их жизни в селении.
Но Доброслав аккуратно прикоснулся к её животу, улыбнулся, поблагодарил за ещё одного наследника, потом взял её руку в свою, долгим взглядом посмотрел в глаза и, попрощавшись, ушёл.
Женщина в слезах опустилась на свою лежанку. Она поняла, что муж больше не принадлежит ей.
«Лучше бы он оставался обычным селянином, и мы были счастливы в своём простом доме», ― думала она.
Уходя от Лебедяны, княжич тоже размышлял. Он понимал, что простое человеческое счастье, что было у него последние солнца, больше ему недоступно. Обязанности и долг окружали его. Он должен был заслужить уважение своих людей и даже вселять некоторый страх, иначе прослывёт слабым правителем.
