– Точно, у тебя крыша поехала! – убежденно сказала Юля. – Конечно, спасибо тебе за жизнь, я с ней как-то свыклась, но, может, не стоит обхаивать моих родичей? До сих пор я и сама с этим неплохо справлялась.
– Ладно, не впечатляйся, – отступил он. – Я предупреждал: это фантазии. Может, я параноик, однако безобидный – сама знаешь. Если хочешь, могу рассказать еще: и про оборотней, и про зомби, и про могущественных черных колдунов, обосновавшихся…
– Как тебе моя попка? – перебила Юля и даже продемонстрировала, извернувшись. – Правда, сладкая?
– Не знаю, – вздохнул он, – не пробовал.
– Так в чем же дело? Доступ к телу открыт. Давай, пробуй!..
Она легла на Вадима всем туловищем и на минуту затихла, наслаждаясь его жаром и энергичным массажем, прокатившимся по ее тылам от ягодичек до шеи, будто у него включился рефлекс – довольно странный для мужчины в такой ситуации. Конечно, девочка ждала от Вадима большего, но, видно, рассудила, что для начала сойдет и это. По крайней мере, холод ей теперь не грозил.
– А зачем на свете люди? – пробормотала Юля ему на ухо и сама же ответила: – Чтоб их жрали вампиры. По-моему, так!
И хихикнула, довольная шуткой. Чуть погодя потерлась носом о его плечо и попросила:
– Дяденька, научи плохому.
– Где уж мне, – хмыкнул Вадим. – Это молодым у нас – доро га.
– “Дорога ложка к обеду”, – сказала Юля. – Но ты любишь меня?
– А чего б ты хотела: развесистой лапши на ушах или правды?
– Наверно, лапши, – со вздохом призналась она. – Ну хоть немножко – любишь?
– Понемножку я люблю многих – это еще не повод слагать серенады, – возразил Вадим. – Вот если б я возлюбил тебя сильнее, чем себя!.. Но ведь настолько и ты никого не любишь?
– Что я, псих? А впрочем, может и псих.
– Ты о чем?
– “Что-то с памятью моей стало”, – пожаловалась Юля. – Как раз после твоей обработки мозжечка. Поперли воспоминания, вплоть до самых давних, – и все такие яркие!.. Кстати, чего ты трындел насчет наладки борто-компа? Может, ненароком саданул по блоку памяти?
– Что-нибудь еще? – помолчав, спросил Вадим.
– Еще стала считать не хуже калькулятора. Только задумаюсь – дырк, и выскакивает ответ! Это какой блок?
– Расчетный, – буркнул он. – Даже не блок, а ма-аленькая такая программка, организующая ячейки особым образом. Понятия не имел, что это затронется, – извини.
– Чего там, даже удобно. Знаешь, мне теперь часы не нужны: все время тикает чего-то в мозгах – и в любой момент, только спроси!..
– Сколько? – быстро спросил Вадим.
– Два часа сорок одна минута, – ответила Юля голосом телефонной дикторши. – Дырк!
– Смотри-ка – верно.
– Ага, значит, ты тоже?
– А как насчет оперативной памяти?
– А это чего?
– Это – количество данных, коим способен оперировать, – объяснил Вадим. – Чем выше ОП, тем сильнее склонность к системному мышлению, тем большие проблемы можно охватить за один присест.
– Ну, это я не знаю, – сказала девочка. – И скучна мне твоя ОП, так что не приставай. Без того на душе мерзко.
– Хочешь, утешу?
– Хочу, – сразу ухватилась девочка. – Даже знаю – как. Главное, тебе ничего не придется делать…
– Я о другом, – оборвал он. – Твой “папуля”…
– Ну?
– … вовсе не отец тебе. Даже не родственник.
– Класс!.. Это ты сейчас допер, да?
– Это я в тебе откопал, в твоей памяти. Сама ты забыла.
– Ага, – сказала Юля после паузы. – А мать?
– Мать настоящая.
– Ну, хоть что-то. Хотя бы покойников у меня не отбираешь.
