— А с отцом продвижений, как я понимаю, нет? Вы так и будете вести себя с ним как с чужим человеком? Почему вы не хотите впускать его в вашу жизнь?
А вот и еще один повод устроить моим мозгам самую настоящую мясорубку!
— Впускать? А он сам, думаете, хочет? Сейчас я вообще боюсь к нему лишний раз подходить. В бизнесе полная жопа, контракты рушатся, папа ходит вечно злой и срывается на всех. Ну, нет. Я не дура. Если он накричит на меня в таком состоянии, это будет конец. Последняя капля моего терпения. Мы и так разговариваем с ним только по работе.
— А с мачехой? Почему бы не попробовать наладить отношения через нее?
— Да пошла она. Вон, мой папочка, которому она ссыт в уши про любовь, отправил ее в очередной круиз. Идиот! А потом жалуется, что денег нет. А откуда им взяться, если она тратит их так, будто они бесконечные?
Своими расспросами доктор Васильев выворачивал меня наизнанку: жестоко и хладнокровно обнажал те мысли и переживания, которыми я не любила делиться.
Уже перед выходом, злясь на папу, я думала лишь о том, почему он вел себя со мной как с чужой. Я всегда тянулась к нему, а он лишь отмахивался. Для него я была нежеланным ребенком, обузой, бездарностью.
— Спасибо я вам говорить не буду. Сегодня вы прошлись по мне основательно.
— Мы с вами продвинулись во многом, Елена. Вы же не собираетесь бросить все?
— О, нет. Не дождетесь, — я открыла сумочку, чтобы положить в нее телефон. В соседнем кармашке лежала упаковка таблеток, которую я не доставала больше недели. — Дмитрий… как думаете, антидепрессанты мне помогают?
— Вы ведь сами настаивали на них. Почему спрашиваете?
— Я прекратила их принимать… Всего доброго.
Доктор Васильев замер, изучая мое лицо. Но вместо того, чтобы дать возможность задать какой-нибудь вопрос, я направилась к двери:
— В среду увидимся.
Спустившись, я купила шоколадный батончик в вендинговом автомате. Чем больше сладкого я поглощала после этих сеансов, тем легче становилось на душе.
Как только я вышла из здания, на мою талию опустилась мужская ладонь.
— Ты? — я посмотрела на Давида. — Опя-ять?
— И снова, — улыбнулся он и нагло откусил мою шоколадку. — М-м, с апельсином?
— Ну-у нет. Я не хочу, чтобы ты отвозил ме…
И тут я запнулась, посмотрев на его одежду. Вместо строгого костюма на моем водителе были джинсы и темная водолазка. И сидела она как надо!
Черт! Как заставить себя не смотреть на мышцы, которые она обтягивала?
Глаза вопреки всему сами на него пялились, хоть здравый смысл и твердил, что делать этого не надо.
— Ты сегодня не работаешь… Зачем ты приехал?
— Я знал, что я необходим тебе после выноса мозга, который устраивает тебе Васильев, — Давид вынул из моей руки батончик и поднес его к моим губам. Молча я откусила, а остатки он съел сам.
Ну-у хам! Вообще-то как раз шоколадка и помогала мне справиться!
— О, да! Ты самый необходимый! — я закатила глаза. — Мне бы твою самоуверенность. Может, научишь?
— Тебе это не нужно. У тебя все с этим в порядке. Ты просто заблудилась, — он посмотрел на меня и пожал плечами, — чуть-чуть. Но скоро сама поймешь, чего ты на самом деле хочешь.
— И чего же?
— Быть со мной.
— Вот это да! — я постаралась присвистнуть. Получилось тихо, но суть моих эмоций Давид понял.
— Да все просто, Лен. Тебе нужно привыкнуть ко мне, узнать ближе, — он «заиграл» бровями, вызывая во мне приступ смеха. Какой юморист! Какой интересный у него план: привыкнуть, чтобы быть с ним! — А потом… сама не заметишь, как…
