В этот раз их взгляды сразу устремились на нас. Мы стали частью Единой Симуляции. Нас захватило в скрипт, в процесс. Сбой… Петля. В Амбаре должна была представляться сцена насилия, принесения жертвы плоти и крови, начаться отвратная оргия… Мы не должны были входить в тот костер. Мы не должны были бесконечно петлять. Никогда не было иных фигур, кроме голых… Те, в капюшонах и плотных масках… Этого не было раньше.
И точно: никогда и никто из нас не погружался в общую вакханалию и беспардонный шабаш.
Я никогда никого не имел, кроме Кристины…
И, тем более, никогда не касался ни старых, ни…
– Алла, слышишь? Слышишь меня, девочка?
– Да… Я…
– Ты в порядке. Это лишь Симуляция. Сон. Ничего более…
– Я…
Ее глаза встретились с моими. Помнит ли она то, что сейчас с таким трудом вспомнил я? Надеюсь, нет… Надеюсь, никто здесь не вспомнит. Иначе родители не смогут смотреть в глаза детям.
Алла отвела взгляд с неподдельным смущением и испугом.
Девочка помнит. Черт.
– Я в порядке. Симуляция. Иллюзия. Сон. Мы в Симуляции Единства. Я понимаю.
– Ты помнишь, кто ты? Единство доложило, что ты была близка к крайней стадии сумасшествия.
– Я… Алла.
– Который сейчас год?
– Две Тысячи сто сорок четвертый.
– Сколько тебе лет?
– Мне… Я…
Девочка напряглась. Этот вопрос не должен ставить в такой ступор.
Черт. Черт. Черт! Все не должно было пойти именно так. Если бы я только вовремя понял. Если бы остановил Симуляцию!
– Тринадцать. Через неделю четырнадцать. Помню.
– Сколько нас было в группе?
– Двадцать человек.
– Ты себя чувствуешь как сейчас? Голова болит, тошнит?
– Я в порядке. Просто…
– Я знаю. Хорошо, это главное. Лежи, отдыхай. Сейчас все прогрузятся, и тогда я вас просвещу.
– Хорошо…
Баба Катя переплыла к соседнему сетчатому телу в подгрузке. Там обрела черты одна из мамаш… Жаклин. Да, точно…
Это слева. А справа…
Я восьмой. До меня прогрузилось семеро, значит…
«Полная остановка приведет к летальному исходу у пяти членов группы. Трое окажутся в состоянии комы. Двое лишаться рассудка. У остальных прогнозируются травмы, психические и физические, от легких до тяжелых.»
Цифровой голос Единства пронесся в чертогах сознания. Это сейчас, или я просто вспомнил?
Голова раскалывается.
Я – восьмой.
Иолана, ее муж, Жора, Кейн, Инна, крепкая-сильная Клэр и внук бабы Кати Славный малый Даг.
Оранжевые комбинезоны поблескивают в безумной черноте и тишине.
Все лежат, озираясь, приходят в себя… Все ли все помнят? Судя по грустным и заплаканным глазам – многие. Может обрывками, может кусками.
Никаких физических повреждений или признаков травм Симуляция здесь не отображает. Обычные высокополигонные оцифрованные лица.
Но что же сейчас творится в душе у каждого, если даже меня, повидавшего дерьма в этой Симуляции, раздирает на части?
Что происходит снаружи с нашими настоящими телами? В какой дичайшей панике сейчас все бегают вокруг нас, беспомощно наблюдая, как реанимационные боты устраивают полевую операционную… Возможно, кого-то в данный момент разрезают на части, подключаются к нервам, вливают плазму и…
В груди заболело. Сжало что-то комком в районе сердца. Дыхание прервалось.
Горло свело. Язык потянуло куда-то вглубь, затошнило.
Десять секунд – и отпустило.
Психосоматика? Или…
– Ребятки, слушаем сюда внимательно.
Время пролетело незаметно, все уже материализовались, многие на своих двоих стоят, как ни в чем ни бывало.
А я…
Оу, так и я могу встать. Чувство тяжести и неудобство сняло как рукой. Все же это Симуляция, а не реальность… А вот там, скорее всего, мое состояние куда плачевнее в плане мобильности.
