– Флоту прекратить сближение с планетой и начать разгон к границе зоны гравитационного ограничения.
– Они могут вызвать помощь, – с некоторым сомнением в голосе произнес Фултон.
– Могут, – согласился я с адмиралом, – Может быть, даже прибудут корабли их хозяев, хотя я в этом сильно сомневаюсь. Но мы тоже не будем сидеть, сложа руки. Я должен знать, что произошло, и я это узнаю. Установите связь с контр-адмиралом Юн-Гао. Они с полковником Мбиа нужны мне здесь как можно быстрее вместе с их лучшими людьми. Мбиа уже высаживался однажды на Грумбридж-2, настало время повторить этот трюк. И пусть захватят с собой пленных жаберов – у меня есть к ним очень серьезный разговор. И еще мне будет нужен трофейный малый разведчик, найденный в ангаре захваченного крейсера кваргов.
* * *
Все эти телодвижения с атакой на Грумбридж исключительно силами Федерации и ящеров были вызваны крайней неопределенностью ситуации. Мы не знали, сколько сил имеется у местных жаберов, а значит, не могли с уверенностью утверждать, что лобовая атака на их планеты объединенными силами Федерации, ящеров и имперской эскадры обеспечит нам безоговорочную победу, поэтому хотели спровоцировать жаберов сделать ход первыми. Имперцы, конечно, прислали нам на помощь мощные корабли, но не сказать чтобы их было так уж много, а больше оторвать от и так трещащего по швам фронта Империя не могла.
По ту сторону портала многое изменилось за шесть с лишним лет моего отсутствия, причем изменилось далеко не в лучшую сторону. Начать с того, что в Империи сменилась власть. Император Йорт, еще в мою бытность бригадным генералом Дином пребывавший в весьма почтенном возрасте, скончался через три года после моего переноса сюда, а выборы нового императора все никак не могли состояться. Противоборствующим элитным кланам никак не удавалось найти сильную, но одновременно компромиссную фигуру, которая бы устроила всех. В условиях тяжелой войны эта задача оказалась вдвойне сложной. В результате правил империей Регентский Совет, а роль главнокомандующего временно исполнял начальник генштаба маршал Клинк, но положение его было шатким, и это сказывалось на качестве управления Империей. В итоге дела во все еще большом и мощном, но постоянно сжимающемся государстве шли все хуже.
Я вспоминал события трехмесячной давности, когда сразу после первого сеанса связи с имперцами встал вопрос о переговорах, и пытался понять, где я допустил ошибку. Имперцы встретили наше посольство очень неплохо, и в тот момент мне казалось, что все наши проблемы близки к разрешению, но время шло и во мне все больше крепло ощущение, что им не до нас, хотя, казалось бы, контакт с Федерацией открывал перед ними практически безграничные возможности…
На переговоры с Империей я решил лететь на линкоре «Хвост Дракона». Очень внушительный корабль, и очень необычный по человеческим меркам. Да и к нашим союзникам по эту сторону портала, принимавшим самое деятельное участие в строительстве этого корабля, я счел нужным проявить уважение и пригласить их с собой. Когда Тобольский прочел список лиц, которых я включил в состав нашего посольства, он удивленно покачал головой и посмотрел на меня каким-то новым взглядом.
– Господин Лавров, вам не кажется, что это перебор? Я еще могу понять, зачем вы включили в состав делегации генерал-губернатора Лит-ту, хотя я бы десять раз подумал, надо ли нам привлекать ящеров на начальном этапе переговоров с Империей, но зачем вы хотите тащить с собой пленного кварга?
