У госпожи Виари в руках дрогнул чайник, плеснув чай мимо уточки, она на секунду подняла взгляд на Веру, опустила и мягко улыбнулась:
— Я бы рассказала тебе всё, что знаю, если бы ты собиралась замуж за моего внука. Истории из семейных летописей рассказывают только членам семьи. Ну или тому, кого планируют им сделать, это один из самых романтичных способов предложить войти в семью — рассказать легенду. Мой отец в молодости усыновил сына своего погибшего друга, он был уже взрослым, но остался совсем один, это печальная участь. И отец пригласил его в гости, а вечером позвал на прогулку по дворцу, и на Аллее Духов рассказал легенду об одном из них, который мог бы стать его покровителем, если бы он был его сыном. Мальчик плакал. Я подглядывала, — старушка прищурилась от удовольствия, шепнула: — Я была нарушительницей, да-да. И буду нарушительницей прямо сейчас, потому что скажу тебе одну вещь, которую тебе больше никто не скажет, потому что это очень неприятно слышать, и ещё неприятнее говорить, — она помрачнела, отставила чайник, но чашку не взяла. Вера тоже поставила свою, атмосфера за секунду стала очень тяжёлой.
— Шеннон никогда на тебе не женится, Вероника. Он может быть уверен в обратном, он с самого детства думал, что может изменить мир, но одному человеку это не под силу, он ещё слишком молод, чтобы это понять, и поэтому бередит душу и тебе, и себе, питая её несбыточными мечтами. Для традиционного брака нужно благословение семьи, а он со своей семьёй в настолько ужасных отношениях, что я бы сказала, что он вообще никогда не женится. Но сейчас в мире и в Карне сложилась такая ситуация, что его матери крайне невыгодно оставаться без поддержки и защиты дома Кан, поэтому она благословит его брак, но только с девушкой, которую она выберет сама. С тобой — нет. Ни за что, ни при каких обстоятельствах, и дело ни в коем случае не в тебе — это полностью политический момент, от тебя здесь ничего не зависит. От него, кстати, тоже. Он думает по-другому, но он ошибается, здесь задействовано столько могущественных людей, что он против них — пылинка, и опять же, он думает по-другому, но он заблуждается. Единственный его выбор — это либо жениться на ком скажут, либо не жениться вообще и потерять дом. Но в этом случае, его просто убьют. Он мешает всем. Эта война готовилась сорок лет, влиятельные люди просчитывали комбинации и выбирали варианты, при которых всё совпадёт идеальным образом, чтобы цыньянцы вернулись домой, не потеряв своих связей и имущества. Георг 15й заварил кашу, которую был не в силах расхлебать, а потом умер, оставив своих детей над горькой чашей — и они не справились. Он был великим человеком, но он был таким же глупым самоуверенным юнцом, какой сейчас Шеннон — у него хватит сил перевернуть мир, но не хватит ума, чтобы понять, что перевёрнутый мир нежизнеспособен. Карнцы должны жить в Карне. Цыньянцы должны жить в империи. Кому-то там тяжело, но это их родина, там они родились, там проживут и будут похоронены, это закон мира, всему своё место. Ничего хорошего не случается, когда люди живут не на своей земле, чужая земля их не принимает, они страдают и мечтают вернуться, даже если по возвращении будут страдать ещё больше. Шеннон станет частью волны, которая вернёт цыньянцев на родину, или будет погребён под этой волной, третьего не будет. И тебе, как мудрой женщине, следовало бы мягко направить его мысли на правильную дорогу, иначе ты его потеряешь, а оставшись без его защиты, ты пойдёшь по кривой дорожке. Я желаю тебе добра, Вероника, и это единственная причина, почему я говорю тебе такие страшные вещи, кто-то должен тебе это сказать, или ты пострадаешь. Самый безопасный путь для вас — это покориться судьбе.
