Выкидываю из головы шальную мысль закинуть монетку под матрас. Глупая идея. Все равно я сюда не вернусь. Мой единственный шанс был использован и смыт в унитаз. Зато хоть последний вечер в Нью-Йорке я провела неожиданно хорошо.
Вытираю слезы тыльной стороной ладони и улыбаюсь, вдыхая аромат с рукава мужской толстовки.
Может эта обычная вещь станет моей причиной возвращения в этот прекрасный город? Хотя… Смоки так и не ответил на мои сообщения и не репостнул мою фотографию.
Можно было догадаться, что он пообещал это сделать ради приличия.
Глупая Эйприл. Настроила в своей голове воздушные замки с единорогами и розовыми пони, а теперь больно приземляться голой попой в терновый куст.
В кухне-гостиной апартаментов меня встречает заспанная Робин, которая терпеливо ждет, пока кофемашина соизволит разродиться чашкой американо. Она одергивает подол своего шелкового халата и протирает глаза, разворачиваясь прямо ко мне.
– Твою ж мать! – вздрагивает соседка, увидев меня.
Видимо я совсем плохо выгляжу после пары часов рыданий.
– Робин, – улыбаюсь девушке, – Спасибо тебе за прекрасное соседство и удачи в шоу. Я не видела тебя на отборочных, но уверена, что ты точно пройдешь в финал.
Говорю от всего сердца. У меня нет никакой неприязни к Робин несмотря на то, что она пару раз мне нагрубила. Всякое бывает. Мы все люди и иногда не контролируем свои эмоции.
Ее бровь взлетает вверх, а взгляд такой, будто перед ней сбежавшая из психушки Харли Куинн.
– Ага, – бормочет Робин, – Спасибо.
Улыбаюсь ей сквозь слезы и достаю ключи от наших апартаментов из кармана джинсов.
– Ты не знаешь куда их надо сдавать? – уточняю у Робин, когда та уже отвернулась обратно к кофеварке.
Информационная брошюра от организаторов шоу была очень информативная, вот только они совершенно забыли указать что делать с апартаментами участникам, которые выбыли до шоу прямо на отборочных.
Робин оборачивается и пожимает плечами.
– Я-то откуда знаю? Наверное, отнести туда, откуда ты их взяла.
– Да, точно, – облегченно выдыхаю, когда она подтверждает мою догадку. – Так я и поступлю. Прощай, Робин. И порви их всех там за нас.
Взмахиваю кулаком вверх, демонстрируя как именно она должна их всех порвать. Вот только Робин даже не смотрит на меня, продолжая медитировать на капающий в чашку кофе.
Поездка в метро кажется еще более унылой, чем чистка зубов, когда я давилась своими слезами и пастой. Энергия Нью-Йорка зажигает меня, но я вынуждена его покинуть. И меня это уничтожает изнутри.
Достаю из кармана куртки телефон, который я выключила, как только проснулась и увидела, что не получила никаких сообщений от Смоки. Сейчас мне физически тяжело без переключения внимания на что-то тупое, чтобы не разрыдаться посреди вагона.
Лучше бы я этого не делала…
Как только я захожу в социальную сеть, так сразу вижу в ленте множество видео с отметками профиля Смоки. Из вчерашнего клуба. Со мной в главной роли… Как я смачно проигрываю в баттле и все смеются вокруг.
Спускаюсь в комментарии и слезы сами по себе выкатываются из глаз.
«Кто это колхозница?»
«Почему эта лохушка танцует со Смоки?»
«Кто разрешил ей приближаться к нему?»
«Она вообще не умеет двигаться?»
– Теперь ты понимаешь, почему я не веду свои социальные сети? – бубню себе под нос, представляя перед собой Смоки. – А ведь мог бы и заступиться. А не отмалчиваться. Джентльмен хренов…
