В прошлом году после юбилея попытался было вручить сокровища наследникам, но раздумал. Решил потерпеть. Наследники вам известны: дочь, что в Ташкенте, и Гульшагида. Дела несколько изменились в последнее время. Фирму пришлось прикрыть, новая ещё не создана. Все заботы ложатся на него. Придётся, наверно, рукава засучивать повыше. Как говорится, нужен причал для стоянки, и он должен быть надёжным прикрытием от волн. Конечно, не надо заново открывать Америку. Времена другие. Использовать возможности, созданные самим государством, и этого вполне достаточно.
Гульшагида приехала скоро. У Амира исчезли все тревоги, поднялось настроение. Та приласкалась к нему, прижав горячие щёки к его успевшему обрасти бородой и усами лицу.
– Проводила их.
– Забудем о них.
– Больше не будут беспокоить.
– Пойдём на кухню пить чай, – позвал Амир девушку.
И здесь всё поручено кнопкам. Импортные кухонные комбайны и варят, и жарят. Но хозяин решил не возиться с ними, на ночь глядя. Всё оставил на волю Гульшагиды. Та накрыла стол лёгкой закуской. Здесь были сдобное печенье, разные орехи, яблоки, апельсины, бананы.
– Ну как? – спросила Гульшагида, открывая дверцу холодильника.
– Про кистень спрашиваешь? Давай бери!
Шахназаров называет так французский коньяк. Хотя в последние годы он не увлекается спиртным, но когда появляется Гульшагида, не отказывается от «схватки» с кистенём. Страсть и силу придаёт он ему, поднимает настроение. Сегодня есть аппетит, может опрокинуть парочку.
Прежде чем пройти в зал, Шахназаров решил прояснить кое-что на «свежую» голову. Его интересовала судьба арестованных Кильдебековым.
– Что собираетесь делать? – задал он вопрос.
– Мушку прикончил сокамерник, забыла сказать.
– Когда?
– Позавчера. Ещё одна новость: вчера следователь повесился на оконной форточке в своём кабинете. Странно!
– Майор Кильдебеков?
– Он самый.
– Ещё что?
– Всё вроде. В оставленной им записке написал: «В моей смерти прошу никого не винить».
– А как с «делом»? Это очень важно.
– Какое может быть «дело»? Нет сейчас такой головоломки. Семнадцать томов написал, оказывается, дурак.
– Твоя работа?
– Работу выполнили исполнители, – сказала девушка.
– Давай в честь этого!
После того как опрокинул рюмку, Шахназаров почувствовал облегчение и повеселел. Пососал ломтик апельсина, съел банан. Снова наполнил рюмки.
– Достань орехи!
– И тебе поколоть?
– Парочку, – сказал хозяин.
«Кажется, во всё уже внесена ясность, – подумала Гульшагида. – Не просто так, оказывается, позвал старина. Беспокоится, всё делает, обдумывая заранее». А вот Гульшагиде недостаёт такой способности, она нуждается в советах и подсказках Аксакала. То, что в деле Мушки она проявила самостоятельность, его обрадовало. Лишних вопросов не задавал, а всё поднимал и поднимал рюмку в честь этого. Девушка немного поторопилась с выводами. Оказывается, разговор ещё не окончен. Не таков Аксакал, чтобы остановиться на полуслове.
– Ты ведь одну вещь забыла, Гульшагида, – сказал он, вертя в руке рюмку.
– Что-то не могу вспомнить.
– Московский хвост, говорю.
– А-а-а, Кинжал?
– Его там оставлять нельзя.
– Вышел уже, отправила отдыхать.
Закругляя ужин, Шахназаров потихоньку вышел из-за стола.
– Спасибо, Гульшагида, все мои тревоги как водой смыла. Я теперь живу для тебя. Давай выйдем в зал. Завтра поеду в имение, бог даст. Душа успокоилась. Надо хорошенько всё обдумать. На свежем воздухе голова работает лучше. Думаю, нельзя оставаться без фирмы.
