– А в чем дело? Я что, не могу пригласить девушку выпить? Ну, или женщину?
Оливия закатывает глаза.
– Можете, конечно, но сейчас не время и не место. Вы должны общаться с клиентами, а не кидаться на первую встречную, нацелившую на вас свои сиськи. Вы тут босс – не надо быть таким подобострастным.
Я слегка шокирован – Оливия никогда не говорила со мной в таком тоне. Точнее, говорила, и не раз, но я никогда не слышал из ее уст слов вроде «сиськи». Она вздыхает, останавливается и разворачивается ко мне лицом.
– Простите. Кого вы приглашаете или не приглашаете – это ваше личное дело. Всё так. Я просто не хочу, чтобы вас… использовали.
Я не совсем понимаю, что она имеет в виду. Конечно, есть женщины, которых привлекают мои деньги, но разве это означает, что мне нельзя позвать кого-нибудь выпить? Иногда мне кажется, что именно поэтому я до сих пор один. Очень легко решить, что женщина проводит со мной время только ради моих денег. Иногда это действительно так. Но я тешу себя надеждой, что различаю таких барышень за версту. К тому же даже если принимать в расчет охотниц за деньгами, женщины вокруг меня в штабеля не укладываются.
– Спасибо за беспокойство, но я взрослый мальчик, Оливия, и могу принимать собственные решения, – высокомерно отвечаю я.
– А теперь не пора ли начинать презентацию?
Презентация занудная, как обычно, но я читаю текст на автомате, и все вежливо хлопают, вне всякого сомнения считая минуты до того, как смогут вернуться к своему шампанскому. Мне трудно сосредоточиться, потому что я только и думаю, будет ли Реа дожидаться меня у сцены, как мы договорились, или она уже сбежала с друзьями и рассказывает им теперь, каким тюфяком я показал себя во время нашего разговора. Возможно, специально поспорила, что заговорит со мной, заключила пари… Такое у меня тоже бывало – правда, много лет назад (по крайней мере, насколько мне известно). Интересно, взрослые так поступают? Честное слово, не знаю.
Я схожу со сцены и вижу Реа – она именно там, где я рассчитывал ее найти. Мое лицо растягивается в улыбке. Судя по всему, на этот раз я выступил не так уж плохо.
– Готовы? – спрашиваю.
Она улыбается в ответ:
– Готова.
Я игнорирую Оливию, которая отчаянно пытается остановить меня, чтобы я еще побыл на вечеринке и пообщался с гостями. Ну уж нет, бизнес подождет.
* * *
Мы едем в мой клуб, хоть я и не уверен, что это подходящее место, чтобы пригласить туда Реа. Да, он уютный, закрытый, но назвать его модным, наверное, нельзя. Вот только я практически никуда не хожу, и просто не знаю, куда еще с ней поехать.
Мы сидим на низком диване лицом к лицу, держа в руках пузатые стаканы джин-тоника с горошинами перца и веточкой розмарина, которые тут подают. Я не считаю себя интересным собеседником, но разговаривать с Реа очень легко, и она смеется моим вымученным шуткам. Периодически прикасается к моей руке, когда хочет подчеркнуть какую-то фразу, а через пару коктейлей ее бедро уже прижимается к моему. Несмотря на мою неуверенность в том, что касается следующего шага, пару часов спустя я спрашиваю, не согласится ли она поехать ко мне, и она отвечает «да». Почему-то меня это не удивляет.
Январь 2020, Ла-Мадьер, Франция
Реа
Пока я, поднявшись наверх, переодеваюсь в сухое, Кэсс является домой. Я слышу снизу какой-то шум, а когда, переодетая, спускаюсь по лестнице, она уже сидит на одном из необъятных диванов, держа Иниго на коленях, и Сара топчется рядом. Глаза Кэсс блестят, и она опять нервно теребит рукава своего безразмерного кардигана. Такое впечатление, что это Кэсс – няня, а Сара – избалованная молодая жена. Кэсс выглядит не на своем месте в этой роскошной обстановке, а дорогая дизайнерская одежда на ней кажется дешевкой, да еще и не по размеру. Сара, напротив, абсолютно спокойна. Возможно, она уже работала няней в богатых семьях.
