Я не мог держать с ней дистанцию и не трогать её. Как же такую зефирку не пожамкать руками, когда они сами тянутся?
– Ты мне расскажешь, кого убила, Даша? – всё не бросал я попыток выпытать у неё хоть что-то о её прошлом.
– Да, я много кого убила, – присев на корточки, Даша нюхала цветы на клумбе.
– Я про того, из-за которого села.
– Отбывала наказание! – поправила меня коза. – Отчим хотел меня того... Ну, и я его...
– Мать жива?
– Без понятия. Мы с ней... Потерялись. После этого случая.
Ясно. Не повезло с мамашей девочке. Что ж там за ёбарь у неё такой был, что она от дочери отказалась из-за него?
– А твои родаки? Живые?
– Да. Уже хочешь с ними познакомиться?
– О, нет! Вряд ли я им понравлюсь, здоровяк! – криво усмехнулась девушка.
– Почему ты так думаешь, Дашунь? Мне же ты понравилась?
– Можно вытащить человека из тюрьмы, а вот тюрьму из человека – нет, – философски изрекла она. – Тебе будет стыдно за свою невесту.
– Глупость какая! Ты совсем не знаешь моих родителей. Они очень хорошие.
Даша поднялась на ноги и одёрнула платье, прилипшее к ляжкам от длительного сидения на корточках.
– А чем они занимаются? Они тоже бандиты?
– Нет, – рассмеялся я. – Мама художник. Преподаёт в школе искусств рисование. Детишек, короче, учит. А папа кандидат исторических наук. Он тоже преподаёт, только в университете.
– Ты гонишь? – изумлённо воскликнула Даша. – А как так вышло, что ты стал бандюганом, а не пиликаешь на скрипке? Ты приёмный? Или в семье не без урода?
– Ну, так получилось... Я на рояле умею играть. На скрипке не очень...
– Да ладно?
– Как-нибудь поиграю для тебя, если не веришь.
– Да я верю. Просто это всё так необычно. Не вяжешься ты с роялем. С Калашом – да, но это совсем другая музыка. А твои родители знают, чем ты занимаешься?
– Я не рассказываю родителям о своих делишках, но, думаю, что они догадываются. Они же не дураки.
К моей радости, мы прошлись ещё раз вокруг дома, поэтому я смог задать Даше ещё несколько вопросов.
– А про мужика своего расскажешь, Даша? Которого ты любишь? – с замиранием сердца спросил я.
– Да нечего рассказывать. Воевали вместе. Комбат наш. Потом появилась другая баба, и всё полетело в пизду.
В голосе девушки было столько горечи, что мне стало не по себе. Неприятно было слушать про мифического соперника, но было видно, что Даша до сих пор к нему что-то испытывает.
– Сильно его любишь?
– Скорее ненавижу.
– Он тебя предал. Это нормальные эмоции.
– Мы оба накосячили. Не хочу о нём говорить. Зачем?
– У тебя есть мечта, Даша?
Мне хотелось понять её суть, чтобы было проще сделать её счастливой. Даша очень молодая и в то же время очень сложная. Ей непросто довериться другому человеку, поэтому сегодняшние её откровения дорогого стоили.
Девушка призадумалась. Я не торопил её, понимая, что ей непросто даётся разговор.
– Я бы хотела начать жизнь заново. Не всю, конечно, с того момента, как я совершила преступление. Мне нужно было просто сбежать из дома раньше, и тогда всё пошло бы по-другому, и я бы стала другой. Но уже ничего не вернёшь. Знаешь, есть выражение: "Не мы такие, жизнь такая". Может быть, я бы не стала такой, как сейчас, если бы не тюрьма и не война. Потому что я сама себе не нравлюсь. А ещё я бы хотела найти маму и спросить у неё, почему она меня бросила. Я догадываюсь, почему, но хотела бы услышать это от неё, понимаешь? Чтобы она мне в лицо это сказала!
