Он от нее свое довольное рыло отодрать не может, не то, чтобы речь внятную толкнуть.
— Я только «за», сладкая.
Силой мысли заставляю себя сдержаться от кривляния. Настолько кисло во рту от его «сладкая», но еще противнее, когда он чмокает ее в лоб.
Знаю, твою мать. Анька на вкус другой быть не может.
Весь вечер задаюсь одним и тем же вопросом: почему именно он? Могла бы с Серегой разыграть сценки любви по старой дружбе перед моим носом. Бить ему морду намного проще и привычнее.
Нет же, Измайлов!
Не хочется подводить Кольцову с ее деловыми переговорами, которая и без того напряжена — сидит ровно, как струна натянутая. Приходится погасить в себе желание вмазать ему с налету.
Мы с Лехой из одной песочницы. Я хорошо с ним знаком, и он не тот, кто нужен Аньке. Пацан, конечно, с мозгами и возможностями, шифруется умело, весь такой правильный мальчик, а на деле сперматозавр с твердой и золотой «передней подвеской». Девчонкам нравится, не спорю, и я ничем не отличаюсь от него. Но, Анька, блин?! И ты туда же?
Насколько помню, у него не так давно была невеста — выгодная партия для клана Измайловых. Выходит, была да сплыла.
Пока девчонки обсуждают приготовления к мнимой свадьбе, я с нескрываемым интересом наблюдаю за парой.
Ситуация у них, конечно, потешная. Хотят поиграть? Тогда я в теме.
— Колечко уже выбрал? — бросаю в сторону жениха, и он положительно, не говоря ни слова, кивает головой. Он вдруг резко онемел от счастья. — И как? Не жмет?
Ржу тихо про себя, качая головой.
Муж и жена, блин.
Так и тянет дальше плеваться ядом, но неожиданно рука Кольцовой ложится мне на плечо. Явно не приласкать меня хочет, скорее, заткнуть.
Обойдется, я пока на разогреве.
— Чё, Лех, по залету решили?.. — понимающе подмигиваю ему.
Не дай бог.
На этом у Сереги кончается терпение, и его смывает волной из вип-комнаты под предлогом, «я щас». А мой безобидный вопрос неожиданно заставляет девушек замолчать. Одну из них даже вонзиться в меня взглядом.
— Да ладно! С кем не бывает, — даю отмашку рукой и, довольный своими колкостями, вытягиваюсь поперек дивана, закидывая руки за голову.
Какие-то проблемы? — смотрю на недовольные лица, направленные прямо на меня.
Пусть не напрягаются, всякое в жизни бывает.
Резко перестаю ухмыляться, когда хищные глаза Аньки всматриваются в мои, вытягивая через них кишки наружу. Смотрим друг на друга, пребывая в своем измерении, где никого не существует, кроме нас, где с помощью одного лишь взгляда ведется между нами разговор. Не совсем приятный. Скандальный, я бы даже сказал. Хотя, чему удивляться? Спокойных бесед у нас никогда не было.
— Ань, все в порядке? — беспокоится будущий супруг, глядя на нее своими заботливыми глазными яблоками.
Отстранившись от него, она поднимается с места, и, продолжая смотреть на меня, говорит:
— Мне нужно... на свежий воздух.
— Я с тобой...
Из груди рвется недовольный рык, когда суженный поднимается вслед за ней.
— Нет, — выдергивает из его хватки руку. — Я...хочу побыть одна.
Мне становится немного легче. Но только немного.
Анька буквально выбегает из помещения, оставляя на память тонкий аромат цветочных духов и дебильную неловкую паузу. Сверю глазами дверь, за которой она скрывается, и желание следовать за ней грызет изнутри.
Пытаюсь сесть ровно и успокоить внутренний кипиш, который возник из ниоткуда. Как назло дерматиновый диван издает откровенно «газующий» скрип.
