– Потому что, если кто-то застрянет в полностью открытых дверях, мне будет намного сложнее освободить бедолаг, – объяснил охранник.
Он стоял у входа, пока последний студент не протиснулся внутрь, а затем быстро вернул вторую дверь в ее обычное закрытое положение.
– Как вы думаете, они действительно позвонили нашим родителям? – спросила Августа, размазывая по тарелке картофельное пюре.
– Сомневаюсь. По крайней мере, про моих, – ответил Лев. – Твой отец тебе не звонил?
– Нет, – пробормотала Августа.
– Если он слишком занят, чтобы позвонить, скорее всего, он слишком занят, чтобы прийти, даже если они позвонили, – заключил Лев, прежде чем затолкать в рот полную ложку пюре.
Домашняя работа заманила их в ловушку до ужина. Тетради и учебники как цепями приковали их к стульям вокруг уютного стола в общежитии. Этот уголок у окна с круглым столом был их любимым убежищем для учебы не только из-за того, что за ним было практически не слышно к выходок буйных сверстников, но и потому, что он был достаточно большим, чтобы все четверо могли комфортно писать одновременно.
Словно зачарованные, в шесть часов студенты потянулись к столовой на ужин, передвигаясь, как сонная стая. Пройдя через узкий вход, они взяли свои тарелки, на каждой из которых лежала горка вареной гречки, увенчанная тремя сосисками.
– Проснись! Ты опять меня не слушаешь, – пошутил Лев, игриво толкая Августу в плечо. Она пролила кисель на белую рубашку.
– Завтра будет то же самое, – вздохнула она, доставая из кармана спиртовые салфетки, чтобы промокнуть рубашку, руки и подбородок. – Проснуться, поучиться, поесть, поучиться, поспать и повторить. Жизнь утекает сквозь пальцы, как вода.
Проснуться, поучиться, поесть, поучиться, поспать и повторить…
После ужина они рухнули обратно на деревянные стулья вокруг круглого стола. В тишине пустынного коридора общежития стопки домашних заданий таяли с каждой минутой.
– Матвей, я правда не знаю, – сказала Эмма после третьего вопроса по русскому языку.
– Что ты написала?
Матвей вытянул шею, стараясь разобрать ее убористый почерк.
– Пока ничего. Я пока пропустила это задание.
– Почему ты смотришь на меня? – спросила Августа, поймав его взгляд на себе. – Я поставила на угад.
– Я как она, – быстро сказал Лев.
Матвей прижалась лбом к учебнику.
– Ты не думала спросить Ольгу Виленовну? Она тебе точно скажет, – предложил Лев, посмотрев на Августу.
– Какой смысл всего лишь в одном упражнении? Не думаю, что стоит беспокоить ее, – возразила Августа. – Просто спишите из ответов, если хотите получить пятерку.
– Я хочу понять, – пробормотал Матвей.
– Тогда подожди, пока Эмма закончит .
– Она может понять не правильно, – сказал Матвей и в отчаянии начал биться лбом об стол.
– Спроси у Варвары Борисовны завтра.
– Нееее, она меня пугает.
Матвей продолжал делать вмятину в столе.
– Послушай, Матвей, если она уже ушла, ты не можешь продолжать ныть из-за этого, – сказала Августа, взяла учебник и, поднявшись со своего места, ушла.
Когда она поднялась по лестнице, ее сердце екнуло при виде фигуры в длинном черном пальто впереди.
– Папа? – крикнула она, догоняя его на втором этаже.
– Прости, что не перезвонил. Я был занят, – холодно ответил он, не посмотрев на нее, неуклонно направляясь к учительской.
– Ты обещал, что в следующем году, а сейчас уже следующий год, ты вернешь меня домой. Помнить? – спросила Августа, говоря на бегу, пытаясь успеть за ним.
