- Вздумаешь выкинуть что-нибудь из разряда турецких сериалов с побегами и прочей чепухой, я очень-очень сильно рассержусь. Поймаю. Накажу. – Я лишь хмыкнула и покачала головой, стараясь скрыть странную реакцию на слово «накажу». Почему именно после него в районе живота что-то странно затеплилось. Будто в предвкушении…
- Ты шутишь, да? – попыталась отвлечься.
Куда мне было бежать? У меня не было денег, не было связей, нормальных родственников или стоящих друзей. Более того, через пару недель должна была начаться учеба в университете, которую я не собиралась пропускать.
- Вообще-то, нет, - Шамиль отрицательно покачал головой.
- Я верну все, что потрачу. - Цахаев только закатил глаза на эти слова и вручил мне пластиковую карту, которую я нехотя, но все же вынуждена была принять.
- Ни в чем себе не отказывай. Я буду поздно.
Вот так вот. Он будет поздно.
- Постой…
Я поймала Шамиля за руку в тот момент, когда он уже собирался покидать кухню. Наверное, тут дело было уже в том самом дурацком предвкушении. Наверняка именно оно руководило моими странными, непонятными, непривычными и нелогичными действиями.
- Что такое? – Цахаев нахмурился, а я на несколько мгновений замерла. Это его умение хмуриться и выглядеть при этом и суровым, и совсем незлым одновременно… оно было притягательным.
- Ты брезгуешь мной? – тихо выдала я, будто бы боясь ответных слов и его реакции. Этот вопрос грыз изнутри, у меня буквально чесался язык это спросить с той самой минуты в спальне, когда он сбежал от меня.
- О чем ты?
- Ты знаешь, о чем.
- Нет, не брезгую.
- Тогда…
Тогда почему он так отсеревенело вытирал губы после моего поцелуя? Это был какой-то бзик? В его народе поцелуи были под запретом или, может быть, он дал какое-то идиотское слово этой своей Заре?
Почему?!
- Лана, мне нужно идти…
Мы молча застыли на несколько секунд. Я немного развернулась, чтобы оказаться еще ближе к нему, а затем поднялась на носочки. Положила руки на его лицо, пальцами прошлась по губам, а после… почти невесомо поцеловала его в щеку.
- Хорошего дня…
Твою мать. Твою ж мать!
Что я творила?! Щеки вспыхнули огнем, когда я поймала тяжелый взгляд супруга, и поспешно опустила голову.
Кто или что в меня вселилось, ведь это было не я!
Одержимость, не иначе…
Я чертовски странно вела себя с ним: стеснялась, смущалась, льнула к нему и желала сбежать как можно дальше одновременно. Так на меня еще не действовал ни один мужчина…
- Спасибо, - тихо ответил Цахаев, медленно высвобождаясь из моего «плена». – И тебе.
Я выдохнула с огромным облегчением, когда Шамиль ушел, исчез из поля моего зрения.
Без него я смогла сварить себе кофе, спокойно выпить его и обдумать свое поведение.
Подобного за мной никогда не наблюдалось. Я никогда не лезла к мужикам первая, даже в соцестях никогда не писала кому-то, молчу про приставания. На меня сейчас что-то нашло, а при «ближайшем рассмотрении» я вдруг поняла, что полезла с ласками к незнакомому мужику, который еще на днях распускал со мной руки.
Выругавшись вслух, я выплеснула остатки кофе в раковину и со злостью швырнула чашку туда же.
Нужно было отвлечься, и я решила начать с коробок. Быстрыми шагами направилась в комнату, где они находились и принялась там озадаченно рыться.
Оказалось, что любимые тетя и дядя решили отдать мне совсем немного. Личные вещи вроде безделушек, оставшихся с детства, моего любимого медведя, конспекты, учебники, спасибо, нижнее белье тоже. В одной из коробок нашлись документы, грамоты, какие-то медали и призы, выигранные на конкурсах. Кое-что из личной гигиены и на этом все. Ни косметики, ни одежды или, тем более, чего-то еще.
