– Плохо. Ты вроде вежливый.
– Сорвался, извините.
– Иди, заполняй протокол. Раз уж ты с ним начал, с барменом. Но обороты сбавь.
– Есть. – Снегин был зол.
Он представил себе торжествующий взгляд Куницына. Который намекнул, что крыша у них – какая надо крыша. Сколько же денег они через этот бар пропускают? А если учесть, что у них не один бар, а несколько…
Голова по-прежнему болела. Зато мутить стало гораздо меньше. Снегин потихоньку адаптировался к окружающей обстановке. Вечером он поделится с Аллой. Нет, не подробностями о смерти айтишника. Они договорились не обсуждать работу в угро. Снегин просто поговорит с любимой девушкой о том, как много вокруг грязи и как хорошо, что есть островок, где можно отдохнуть душой. Их с Аллой дом.
Итак, на чем мы остановились, гражданин следователь? На том, что я преступница? Циничная, безжалостная, но ведь доведенная до крайности беспросветной бедностью и пьянством! Нет, я не алкоголичка. Пока. Но мне же надо работать. Проблема в том, что я работаю в баре. И моя работа как раз и состоит в том, чтобы пить. Иначе клиент не поверит.
Ходит байка, что консуматоршам наливают безалкогольные коктейли. Но ведь клиент всегда может проверить: сделать глоток из бокала своей девушки. Тут надо аккуратнее. Иначе рыбка, которая уже на крючке, заподозрит обман и устроит скандал. Такое случалось. Однажды мою подругу избили после того, как мужик, с которым она пила, перепутал бокалы. Хватил вместо виски «Секс на пляже». И удивился:
– Эге! Платил-то я не за апельсиновый сок!
А поскольку клиент к тому моменту уже основательно накачался и мало что соображал, его первой реакцией было обрушить праведный гнев на собутыльницу. Удар оказался сокрушительным, и бедняжка два месяца ходила к стоматологу.
Чего только не случается в нашей опасной работе!
Выливать пойло в кадку с пальмой, когда мужик отвернется? А вы знаете, как трудно остановиться? Стоит только выпить первый коктейль. Сказав себе: всего один бокальчик. Просто чтобы клиент поверил. Чтобы лицо расслабилось и глаза стали косыми. Для веселья. Когда расслабишься, легче работать.
Нет, я не оправдываюсь. Сама виновата: жизнь-то свою просрала. А так я девочка-ромашка. В душе. Она у меня есть, не сомневайтесь.
Я – чайка. В школе мы пьесы проходили. Классиков всяких. Там героини – несчастные девушки. Тоже провинциалки. Которые мечтают вырваться из порочного круга. Убогого провинциального быта и пошлости. Нина Заречная у Чехова, Катерина и Лариса Огудалова у Островского. И чем закончилось? Вырвались?
Болото не просто затягивает, оно убивает. Сначала чувства, потом желания. Не хочется ничего менять. Стоишь, завязнув в трясине, и будто не живешь, а спишь. Так жизнь и проходит.
Вот я и захотела… выбраться. А уж способ каждый выбирает сам. И мой не так уж плох.
Кстати, чайка – это моя первая в жизни аватарка в первой соцсети, куда я зашла как в сказку, где добрая фея одаривает всех волшебными палочками. Один взмах, он же клик: опубликовать! И весь мир узнал о моем существовании. Чайка. Мне казалось, что это романтично. Своего лица я стеснялась. Хотя я далеко не уродка, скорее хорошенькая.
Но я смотрю в зеркало и вижу лишь недостатки. Представляю, как их будут критиковать. Потому что соцсети стремительно начали из магазина бытового волшебства превращаться в рынки, где ежедневно – распродажа. И чувства идут со скидкой, а хайп висит с ценником «хит», даже если он сомнительного качества. И на эти ярмарки тщеславия без фотошопа лучше не соваться. Подружки похвалят, поставят фоткам лайки, а кто-то из случайно залетевших хейтеров не преминет заметить, что платье бабушачье, а волосы неухоженные. И что такие губы сейчас не носят.
