– Надолго к нам?
– На полчаса. Не могли бы показать мне схему посёлка и расположение коттеджей, чтобы я не плутал тут у вас?
Охранник нехотя встал и подошёл к продавленному топчану. Я последовал за ним. На стене над топчаном висела карта СНТ «Грибное».
– Вот здесь мы, – сказал охранник и указал пальцем на коричневый квадрат рядом с углом прямоугольника, обозначающего территорию посёлка. – Рядом ворота, – и он ещё раз помог себе пальцем. – Въезд один, другого нет. А больше здесь пояснять нечего и плутать негде.
Пояснять действительно было нечего: коттеджи располагались в три ряда, разделённые двумя внутренними дорогами.
– А где коттедж Ревун? – спросил я.
– Вот он, тридцать седьмой, – ответил охранник и прижал палец к середине третьей линии.
– А вот это что за буква «М» рядом с вами?
– Это магазин. С мая по сентябрь работает каждый день, а сейчас хозяйка только в выходные приезжает.
– Чем торгует?
– Продукты привозит по заказам жильцов. Ну и так, бытовой мелочью. В общем, что попросят.
В первой линии коттеджей, идущей параллельно обозначенной на карте дороги на деревню Вешняки, располагалась площадка, помеченная буквами «ТЗ». Дорогу, ведущую в деревню, и посёлок разделяли лесопосадки.
– «ТЗ» – это техническая зона? – уточнил я.
– Она самая.
Мы вернулись к столу.
– Скажите, можно ли незаметно попасть на территорию посёлка? – спросил я.
– При желании всё можно, – уклончиво ответил охранник. – Внешний забор высотой два с половиной метра. Подставил лестницу и перелезай. Или ключ подбери к внешней двери.
– К какой двери? – не понял я.
– Участки первой и третьей линий граничат с внешним забором. Большинство из них имеют свои двери. Чтобы можно было выйти в лес, – пояснил охранник, заметив мой недоумённый взгляд, – за грибами или на лыжах покататься. Не тащиться же через главный вход. У дверей внутренние засовы предусмотрены, – добавил он.
– А жильцы средней линии ходят, значит, мимо вас?
– В крайних линиях для них специально сделаны проходы с общими дверями. Не обратили внимания, на схеме они обозначены, – недовольным голосом пояснил охранник.
– Какие-нибудь технические средства охраны периметра используете?
– Они не нужны. Внутренние дороги и внешняя пешая по периметру забора освещены. Ворота на ночь закрываются. Ночью делаем обходы. Хозяева все богатые, у многих свои сторожа есть. Я здесь пятый год, не было ни одного случая.
По желваку, вздувшемуся у него на щеке, я понял, что благодатное действие моего парашюта подходит к концу и надо торопиться.
– Не вспомните? Вечером или в ночь на тринадцатое, это когда умерла Ревун, никто не проходил на территорию? Или, может быть, выходил?
Охранник задумался и ответил невпопад:
– Ну да, это наша смена была. Только про смерть Светланы Леонидовны мы ничего не знали, мы утром сменились.
– Я про ночь спрашиваю, – уточнил я. – Поздно вечером или ночью никто не проходил?
Из соседней комнаты показался двухметровый бугай в чёрных форменных штанах, белой майке и тапочках на босу ногу. У него было помятое будто после сна лицо.
– Василий Фёдорович проходил, – пробасил бугай, ковыряя спичкой в зубах, – к бабе своей в Вешняки подался. Пальтецо нацепил, как городской, а то не даст!
Бугай засмеялся и после закашлялся.
– В котором часу?
– Точно не скажу. Мы ещё не спали, значит, что-нибудь в одиннадцать.
– А когда вернулся?
– Часов в шесть, наверное? – сказал охранник за столом, оглянувшись на своего напарника.
