Мадам кивала, соглашаясь с моими словами.
– Мне интересно, что сказал вам осколок, когда еще был монетой о том, как его заставить проявить свои свойства.
– Они порой очень странно изъясняются, – произнесла мадам. – Но конкретно этот рассказал все довольно четко. Чтобы он начал работать, его нужно коснуться и произнести определенную фразу.
Я кивнул, продолжая внимательно слушать.
– Как я понимаю, Дементий Васильевич не успел вам рассказать, что это за фраза?
– К сожалению нет.
– Это что-то вроде заклинания, – попыталась объяснить мне Анфиса Петровна. – Жизнь невозможно повернуть назад, и время не на миг не остановишь. Это все.
Я чуть не поперхнулся, услышав это. Хорошо, что хоть о стенку опирался во время разговора, а то бы упал.
У меня не было подобной реакции на слова из записки. Возможно потому, что с гранитным камешком пока были всего лишь догадки. А сами слова туманны и не факт, что я окажусь прав, но тут… Точнее и ближе к тексту просто некуда.
– И что с этим заклинанием нужно сделать? Спеть его часам?
– Спеть? – Анфиса Петровна выглядела очень удивленной.
А я уже подумал, что она знает о чем речь. Хотя как такое было возможно сам не понимал.
Я неуверенно пожал плечами.
– Просто предположение.
– Думаю, достаточно просто сказать их вслух или шепотом. Даже не знаю, но мне кажется, что Дементий Васильевич вряд ли поет своим часам. Точнее пел, – поправилась мадам.
Да уж. Было бы хорошо обойтись без пения. Я, конечно, не считал себя совсем уж тугим на ухо. В караоке с друзьями петь доводилось. Но и одаренным певцом я не был.
– Анфиса Петровна, а что насчет этой записки?
Я протянул листок бумаги.
Мадам долго на нее смотрела, но было видно, что она её даже не читает. Может наизусть помнила, а может быть просто задумалась.
– Тут всё, что я смогла понять из невнятного бормотания, – наконец произнесла мадам.
– Там было что-то еще? – поинтересовался я.
– Да, там много чего было, да только всё непонятное. Точнее неразборчивое. Эти то слова едва понять смогла.
– А вы не знаете откуда у отца этот булыжник?
– Булыжник? – переспросила Анфиса Петровна.
– Ну камень этот с осколком духа.
– Ах это, – мадам усмехнулась. – Нет не в курсе. Вроде как с Урала привез. Нашел может. Вообще, говорят, там много древних духов, кто от своих скрывается. Ты лучше об этом своего духа-покровителя спроси. Или подружку.
– Настю?
– Её. Девчонка она боевая. Хотела в Китай пробираться в одиночку, но вроде как дальше Урала не ушла. Вернулась.
– Спасибо за совет, – поблагодарил я Анфису Петровну. – А кстати, о каком именно духе вы говорите?
Мадам снова непонимающе на меня взглянула. И я понял, что она ведь не в курсе о втором покровителе, точнее покровительнице. Осталось решить говорить ей или нет. Если да, то момент подходящий. Я решил сказать.
– Дело в том, что теперь я стал главой рода не только Восьмого духа, но и духа северо-восточного ветра. Мой второй покровитель – Посива.
– Вот как… – задумчиво произнесла мадам. – Всё интересней на свете жить становится. Когда такое происходит рядом с тобой, думаешь: «Какого черта, ты тут делаешь? У людей что-то случается, а у тебя все как прежде»
– Так ведь это хорошо, когда стабильность! Разве нет?
– Хорошо – это когда у тебя всё стабильно замечательно, а не когда все стабильно скучно.
– Поверьте, Анфиса Петровна, скучать вам со мной точно не придётся, – я решил хоть немного развеселить её.
