Шанс для злодейки - страница 18

Угроза поцелуя от сэра Леонара оказалась достаточно сильным дуновением.

Переходя из одной галереи в другую, я оказалась на обширном балконе, полукругом выдающимся над искусственным озерцом. В прозрачной воде плавали рыбы, слуга с длинным сачком вылавливал листья. Здесь было прохладно, согретый воздух дворца смешивался с уличным. Самое то, чтобы остудить голову.

Помолвку может расторгнуть одна сторона – что и случилось в прошлый раз, когда герцог Олбридж повесил на Айрис клеймо брошенной невесты. Обе стороны по обоюдному согласию, никого не оставляя в накладе – чего и пыталась добиться я. Однако, возможен и третий вариант, когда сам король запрещает неугодный брак.

Раз герцог упёрся рогом, желая оставить за собой последнее слово, значит, нужно убедить короля, что этот брак ни в коем случае не должен состояться. Всего-то навсего.

Торжественный обед был столь многолюдным, что столы протянули через три огромных зала. Вполне возможно, что те, кто сидели на одном конце, никогда не видели тех, кто был на другом.

Мне досталось не худшее место. Отсюда прекрасно было видно королевский стол, и монаршую семью даже не приходилось высматривать за цветочными вазами и пирамидами из блюд. Гримбальд III, прозванный непочтительными языками «королём-за-троном» за пассивность характера, выглядел совершеннейшим стариком, хотя ему не сравнялось даже пятидесяти. Бесцветные рыбьи глаза без выражения поглядывали на придворных, оживляясь только при объявлении нового блюда. Трудно было поверить, что от такого отца мог родиться кто-то вроде принца Эдельгара.

По левую руку от него восседала королева Бриония, увядающая брюнетка с томными глазами и землистым цветом лица. Возможно, последнее – следствие того, что она ещё не оправилась от вчерашних родов. Она вела беседу и отдавала должное блюдам, не давая заподозрить хоть малейшее недомогание. Придворный церемониал требовал от неё присутствия здесь, и я внутренне содрогалась от такого варварства. Бессмысленная, никому не нужная жертва. Чего стоило перенести праздник хоть на десяток дней?

Младенца тоже принесли. Свёрток из кружев и парчи не издавал ни звука, показали его издалека, так что смысл действия я не особенно поняла. Возможно, настоящий ребёнок вообще мирно спал в колыбельке – кто там разберёт. Однако, похвалы неземной красоте личика посыпались тотчас же.

Место по правую руку короля занимал наследник, успевший сменить наряд. Бордово-золотые цвета монаршего дома шли ему донельзя, подчёркивая красоту, как подчёркивает правильная оправа драгоценный камень. Я случайно пересеклась с ним взглядом и опустила голову, делая вид, что увлечена разглядыванием узорной тарелки.

– Сядь ровно, – негромко сказал отец, кажется, даже не шевеля губами. – Люди подумают, что тебя вырастили лебеди.

Что касается моего положения за столом, оно было крайне противоречивым. Находясь между Радвином и папулей, я в полной мере могла прочувствовать, насколько же разным было их отношение. Брат, в парадном мундире выглядевший чуть менее мрачно, чем обычно, первым делом пожал мой локоть в знак поддержки. «Мужайся» – значил этот жест. Отец не посрамил ожиданий и начал с того, что в пух и прах разнёс моё платье. Не то чтобы я пыталась ему понравиться, но было в этом что-то обидное.

В довершение испытания, прямо напротив усадили герцога Олбриджа. Перчатки он сменил, и теперь косился на меня с не поддающимся трактовке выражением. Сидевшая через десяток мест Ханна Эплбри не удостоилась от него и взгляда – вот она, великая воспитательная сила удара током.