– Будьте прокляты, дурные и развратные! Оставайтесь глазеть на блудливое представление. Ад пожрет вас! Священный поход ведет к свету! – восклицал Босой, удаляясь от клетки в улицу.
Некоторые пирующие вскакивали, и следовали за бесноватым праведником. А вокруг Люгера образовалось разряженное пространство. Шарлатан выругал себя за то, что из-за умопомрачения соблазном и страхом, утратил осторожность, и отвлекся в сторону башни. Люгер быстро оглянулся по сторонам, и вздрогнул, наткнувшись на злой взгляд тучного настоятеля Шомело-Дельвинской обители. Налитые кровью глаза алчного главного жреца переполняло изумление. Жрец тоже узнал шарлатана, и был напуган до крайности.
Люгер отпрянул прочь. Король был слишком далеко. А настоятель дал знак парочке своих жрецов, и те двинулись к Люгеру. Шарлатан начал отступать боком, прочь от королевского стола, лавируя среди поредевшей толпы вельмож и наталкиваясь на горожан. С каждым шагом Люгер двигался быстрее, стараясь не упускать из поля зрения догонявших жрецов,
Но люди вокруг внезапно задрали головы. Колокол на дозорной башне, которая только что мучила Люгера тревогой, вдруг издал странный звук. Это не был отчаянный удар набата, и не звон торжества, а неловкий звяк, словно колокол нечаянно задели, и впопыхах пытались заглушить его голос.
Люгер уже бежал от преследователей, когда толпа вокруг ахнула. Здоровенный медный колокол выкатился из-под крыши дозорной башни, и полетел вниз. Он рухнул на землю в нескольких кварталах от площади. Эхо тяжкого удара отдалось металлическим гулом под ногами в камнях мостовой. И сразу раздался свист, как будто воздух под давлением вырывался из продырявленных кузнечных мехов. Но для такого громкого свиста меха и кузница могли быть только великанские.
– Катапульта! – дико заорал кто-то на площади, осознав, что за свист приближается.
Немыслимый грохот раздался следом. Каменная глыба, рассекавшая воздух, обрушилась сверху на железную клетку, в которой недавно сидел Босой, и за дверцу которой только что держался король.
Металлические прутья вмяло внутрь чудовищным ударом. Искореженная клетка впечаталась в настил эшафота, пробив его доски. Каменная глыба расшиблась о решетку на осколки, веером разлетевшиеся вокруг. Площадь огласили вопли раненых. Кому-то из горожан осколками посекло глаза, кому-то порвало одежду, а кому-то срезало голову.
Пораженный катастрофой на площади, Люгер замешкался ровно на мгновение. Король, стоявший ближе всех к месту падения глыбы, исчез из виду в облаке пыли, поднятом чудовищным ударом. За пыльной завесой мелькнуло, будто молодой король упал, как сраженный. Люгер стоял, завороженного глядя, как вместе с королем лопается его мечта стать настоящим ученым. А уже в следующую секунду шарлатан был сшиблен с ног, и схвачен крепкими руками. На голову Люгеру набросили мешок ополченцы в сером, и поволокли в сторону, понукаемые здоровяком-командиром. Жрецы, тоже посланные за Люгером, опешили, глядя, как добычу, уводят прямо у них из-под носа.
Король, тем временем, поднялся на ноги, но из-за багрового цвета жуткого пятна, занимавшего половину его лица, никто не понял: цела голова монарха или разнесена вдребезги. Каменная глыба не задела Борхарда, но удар был такой силы, что дрогнула земля под его ногами. К тому же мелкие щепки отлетели королю в лицо, и рассекли его до крови.
