– Вся война…
– Я говорю не о войне, – прерывает тебя Майк. – Я говорю об азиатке.
– Ты тоже там был, – осторожно напоминаешь ты.
– Но я уже мертв, – улыбается Майк. Азиатка снимает ишан, обнажая маленькую худую грудь. – Помнишь, как это было? – спрашивает Майк.
– Мы все были под кайфом, – говоришь ты, но в комнате опять никого нет.
* * *
Лифт падает вниз. Все спят, и ты один.
– Почему ты пришел? – спрашивает Марта, кутаясь в махровый халат.
– Не могу оставаться один, – признаешься ты.
– Я замужем, – говорит Марта. Ты пожимаешь плечами и молчишь. Марта выглядывает в коридор. – Тебя никто не видел?
– Нет.
– Тогда заходи, – она проводит тебя в гостиную. – Выпьешь?
– Пожалуй.
Водка обжигает горло.
– Не бойся, – говорит Марта. – Мужа нет, а дети спят, – она смотрит на тебя и начинает загибать пальцы.
– Три года, – говоришь ты.
– И они все еще тебе нравятся?
– Кто?
– Мои ноги, – Марта распахивает подол халата.
– Ну да, – признаешься ты.
Вы смотрите друг другу в глаза и молчите.
– Ничего не получится, – говорит Марта.
– Да я и не…
– Перестань.
– Ладно.
Вы снова молчите.
– Но мы можем просто поговорить, – говорит Марта, словно боясь, что ты уйдешь. – Хочешь, я покажу тебе фотографии своих детей?
– Нет.
– А если я скажу, что старший может быть твоим?
– Так это мальчик?
– Да, но не твой, – Марта запахивает халат. – Налить тебе еще водки?
– Нет.
– Расстроился, что я отказала?
– Не все ли равно?
– Нет, – Марта закуривает. – Последнее время мне кажется, что я превращаюсь в корову. Никто уже не обращает на меня внимания. Даже ты, – она смотрит на тебя, выуживая признание, что это не так, но ты молчишь. – Даже ты, – повторяет Марта и тяжело вздыхает. – У тебя нет с собой амитала?
– Нет.
– А раньше всегда был, – она снова вздыхает. – Считаешь меня уродиной?
– Я просто не мог быть один.
– А если бы у меня не было месячных, ты бы хотел заняться со мной сексом?
– Так у тебя месячные?
– Вот видишь, даже ты не хочешь меня.
– Мой врач выписал мне хорошие антидепрессанты…
– К черту антидепрессанты! – кричит она. Ты молчишь. – Я хочу, чтобы ты ушел.
– Марта…
– Либо уходи, либо скажи, что хочешь меня.
– Но ты же сама сказала…
– Мы можем это сделать по-другому, – Марта нервно затягивается сигаретой. Руки трясутся. – Муж говорит, что после второго ребенка меня только так и можно трахать.
– Скажи ему, что он идиот.
– Тебе-то откуда знать, каково это? Ты ведь не был женат!
– Хочешь, я сам скажу ему, что он идиот?
– Не надо, – говорит Марта, и ты чувствуешь ее руку на своем плече. – Скажи лучше, что скучал по мне.
– Я скучал по тебе, – врешь ты, но это лучше, чем возвращаться в густую одинокую ночь. Намного лучше…
* * *
Горький кофе приводит в чувство.
– Ты не ночевал дома? – спрашивает тебя сестра.
Ты киваешь. Прикуриваешь сигарету. Подруга сестры сидит в кресле напротив, скрестив ноги, и просто смотрит на тебя.
– Нравится? – спрашивает сестра.
Ты пожимаешь плечами.
– Мужикам обычно нравятся блондинки, – она пропускает тонкие волосы подруги меж пальцев. – Ее зовут Диана, но ты, если хочешь, можешь дать ей другое имя, – сестра улыбается.
Ты затягиваешься сигаретой, разглядывая сквозь пелену синего дыма лицо блондинки: никаких эмоций, никаких чувств.
– Это что, робот? – спрашиваешь ты.
– Биологический организм, если быть точным, – говорит сестра. – Правительство разрешило выпустить ограниченную серию, чтобы проверить реакцию рынка.
