Шатаут - страница 28
Я хорошо орудую клюшкой, а значит – идеально подхожу для того, чтобы рубить головы нежити.
Динь-Динь:
К тому же вратарские щитки защитят тебя от укусов.
Аид:
И это тоже.
– Просто девчонка, да? – вмешивается Даллас. Я поднимаю глаза, чтобы увидеть, как он смотрит на меня с дурацкой ухмылкой на лице. – Вот почему ты улыбаешься как дурак?
– Лучше позвони своей девушке, Уорд. Посвяти ей стих или еще какую-нибудь ерунду, – я показательно отворачиваюсь, возвращаясь к переписке.
Аид:
Вопрос 2: Большой мегаполис, маленький городок или сельская местность?
Динь-Динь:
С кем, по-твоему, ты разговариваешь, Аид?
Я городская девчонка до мозга костей.
Аид:
Оно и заметно. Я тоже предпочитаю жить в городе.
Динь-Динь:
Вопрос 3: Ты предпочитаешь дарить или получать подарки?
Аид:
Конечно же дарить.
Динь-Динь:
А я, понятно дело, получать. *эмодзи принцесса*
Получать, значит? Я бы подарил ей много чего, начиная с… Мой член твердеет, и я крепче сжимаю телефон. Оглядываю комнату, и это напоминает мне, где я, а главное – с кем. Мне не следовало писать Сере и уж точно не следовало воображать все эти пошлые вещи.
Я качаю головой, чтобы привести мысли в порядок.
Аид:
Вопрос 4: Когда розового становится слишком много?
Динь-Динь:
У розового нет предела.
От ее ответа мой рот снова растягивается в глупой улыбке. Я не любитель переписок. Обычно я отделался бы коротким ответом и отложил бы телефон до утра. С другой стороны, раньше я не стал бы давать повод для общения, отправляя что-то вроде «Или просто так».
Аид:
Не уверен в этом. Думаю, розового не должно быть, если речь идет о машине.
Динь-Динь:
Неправда. Посмотри на Porsche Taycan в цвете металлик «Замороженные ягоды» и скажи мне, что это не прекрасно.
Аид:
Справедливо подмечено. Смотрится настолько плохо, что аж хорошо.
Динь-Динь:
Вопрос 5: Последняя фотография в галерее?
Аид:
image.jpg
Это снимок татуировок на левой руке, сделанный после того, как их подкрасили на прошлой неделе. Пусть и не сегодняшний, но действительно последний в галерее. Я не только не пишу сообщения, но и не делаю фотографий. С моим-то расписанием, что мне снимать? Раздевалку?
Прежде чем Сера успевает ответить, на экране высвечивается входящий звонок от отца. Пусть здесь уже десять вечера, в Лос-Анджелесе нет еще и семи. Прежде чем подняться на ноги, я мгновение смотрю на экран. Даллас бросает на меня вопросительный взгляд, и я указываю телефоном на дверь. На выездных играх сложно остаться одному, особенно когда время близится к отбою.
Я выхожу из комнаты, прислоняюсь спиной к стене и, понизив голос, отвечаю на звонок:
– Привет, пап.
– Хорошо потрудился этим вечером, – с теплотой отзывается он.
– Спасибо.
Мы победили всухую. Шатаут в личной статистике приносит радость, но большее удовольствие я испытываю, узнав, что отец смотрел игру.
– Важные новости, – в его голосе слышится волнение. – Я только что говорил с Гарри. Команду Нью-Йорка впечатлило то, как ты показал себя на последних матчах. Если продолжишь в том же духе, они пригласят тебя потренироваться с командой этим летом. Лично я думаю, что дело уже в кармане.
Охваченный удивлением, я замираю, какое-то время не находя слов. Я должен быть вне себя от счастья, ведь ради этого я день за днем изматывал себя… но все же я испытываю смешанные чувства.
– Просто замечательно, – мой голос звучит спокойнее, чем мне бы хотелось. Он должен звучать так, словно я жду этого с нетерпением. Я и должен ждать этого с нетерпением.