– Угу, да сон это, – неуверенно пробормотала Света, и Гоша заворочался во сне. Ей стало страшно.... панически, невыносимо страшно. – Гош.... – тихо, неуверенно, пугаясь собственного голоса, позвала она.
– Ты чего, мать? – пробурчал недовольный муж. – Кошмар приснился? Ложись, я тебя погрею!
«Он что, не слышит?» – в панике сжалась Света. А плач только усиливался, и к нему еще добавился голосок Ангелинки, мурлыкающий: «Аа-а, аа-а, спи, малютка, баю-бай!»
– Гош, ты слышишь? – голос Светы дрожал, она едва держалась на краю истерики. Больше всего на свете хотелось нырнуть с головой под одеяло и чтобы все это прекратилось, прекратилось немедленно!
– Слышу! – настороженно сел на постели Гоша. – Это что, ее пупс, ну тот, который, как его… который ноет и есть просит? Маринка подарила еще на Новый год!
– Беби борн? – с надеждой спросила Света. «Пожалуйста, пусть это и правда кукла!» – взмолилась она про себя.
– А, ну да, беби борн! – кивнул Гоша и посмотрел на Свету расширенными в темноте глазами. – А че он так орет-то?
– Так сломался, наверное? – пискнула Света, чувствуя невероятное облегчение. Вот оно – братик, ужин, кушать хочет, двойная порция! Теперь все ясно! И плач внезапно прекратился.
– Пойду, что ли, проверю, чего не спит, – выдохнула она, расслабляясь.
– Ага, – кивнул Гоша. – Давай я с тобой схожу.
– Да не надо, я сейчас ее уложу и вернусь! – Света наклонилась и поцеловала мужа в щеку. Надо бы фотосессию семейную с ним заказать, а то инсту обновлять опять нечем! Запилить #лучшийпапагода и беби борна этого Ангелинке в руки – отличные получатся картиночки!
Она спустила ноги на пол и тут же поджала их обратно. Дура, зачем сказала, что сама?! Света тихонько перекрестилась и на дрожащих ногах почапала в сторону дочкиной спальни.
Ангелинка сидела на пушистом розовом ковре в своей девочковой пони-спаленке и баюкала на руках младенца.
– Ангелюсь, а ты чего не…
Света осеклась. Младенец шумно вздохнул и заворочался. Пупсы так не делают. Она подошла поближе, склонилась. Кукла скривилась, чихнула и открыла глаза. Недовольный взгляд ее уставился прямо Свете в лицо.
– А… А-А-А-А-А-А! Мама-а-а-а!!! – заорала Света, схватилась за грудь и отпрыгнула, как ужаленная.
– Мама, не ори, ты его разбудила! – зло зашипела Ангелинка, не глядя на мать. Света приросла к полу. На руках ее дочери сопит розовый, пухленький, абсолютно невозможный ребенок! Настоящий? Настоящий… Как заколдованная, Света смотрела, как он причмокивает и протестующе морщит крошечный носик. За спиной у нее возник Гоша, он что-то говорил, она даже не могла понять что. Повернулась к нему, тяжело и муторно, сквозь тошноту, как под водой.
– Гоша… – прошептала она с огромными от ужаса глазами.
– Светыч, родная, ты чего? – прижал муж ее к себе. – Ангелинчик, ты почему не спишь? – строго спросил он, поглаживая дрожащую Свету по лопаткам. В ушибленной правой отдало болью, она дернулась.
– Пап, – сонно пробормотала дочь, – я сплю, отнеси меня в кровать.
– Сейчас, малыш, сейчас, – забормотал Гоша то ли жене, то ли дочери.
– Маме кошмар приснился, все хорошо, просто кошмар! – он мягко отстранил от себя Свету, она вцепилась в него и медленно, очень осторожно повернула голову. Разумеется, никакого младенца не было. Недовольная Ангелинка спустила с рук на пол щенка, тот заскулил и заворочался, не просыпаясь.
– Свет, я ребенка уложу, окей? – ласково спросил Гоша и отпустил ее плечи.
