Щенячья любовь - страница 16

Кейд прижал маску к лицу и прислонился к дверному косяку. Кажется, Дрейк уже собирался зашивать бульмастифа, которому удаляли опухоль.

За все это время темноволосый Дрейк ни разу не поднял головы.

– У меня операция. Уходите.

Брент вздохнул.

– Перевожу: «Эйвери, приятно познакомиться».

– Именно это я и сказал.

Голубые глаза Габби посмотрели на Эйвери, в них читалась улыбка.

– Привет! Мы уже почти закончили. Вы никогда раньше не занимались… Черт, Кейд, она сейчас… Упадет в обморок прямо на пол. Эйвери рухнула без сознания. Черт.

Брент в ужасе заморгал.

– Ну надо же, какой нежный цветочек!

– Кейд, будь ты не ладен! – проворчал Дрейк. – Выведи ее отсюда.

Как будто это он ее сюда привел. Но Кейд уже подбежал к ней и приподнял голову. Шелковистые каштановые волосы рассыпались у него по руке, а ее ягодный аромат смешался с запахом антисептика. Он поднял ее на руки.

– Брент, придержи дверь.

Всю дорогу до своего кабинета Кейд старался не сосредотачивать внимание на ее мягком нежном теле, прижимавшемся к его сильной груди. Он уложил ее на кушетку и велел Бренту принести холодное полотенце, все это время не сводя с нее глаз. Ее темные ресницы затрепетали.

Кейд убрал у нее с лица прядь волос, взгляд Эйвери прояснился, и в нем появилась растерянность.

– Эй, полежите еще немного, не двигайтесь. Вы потеряли сознание.

– Не может быть! – в ужасе прошептала она.

– Боюсь, что может.

Эйвери попыталась сесть, Кейд не стал ей препятствовать и убрал руку с ее плеча. Она обвела взглядом его захламленный кабинет и передернула плечами.

– Вот стыдоба.

Вошел Брент и протянул мокрое полотенце.

– Честно говоря, это было даже забавно. Вы так легко упали, словно перышко. Не выносите вида крови, куколка?

Она закрыла лицо ладонями и вздохнула.

– Может. У меня в этом деле почти нет опыта. Мне так стыдно. Вчера вечером, когда мы нашли Серафима, я нормально отреагировала. Наверное, просто была в панике и не обратила внимания.

Кейд посмотрел на Брента.

– Скажи Флинну, мы задержимся еще на несколько минут.

– О боже, Хейли… – она попыталась подняться.

– Нет-нет, – Кейд обхватил ее за талию и снова усадил на кушетку. – С ней все хорошо. Посидите еще немного, – он говорил с ней тем же убаюкивающим тоном, каким обращался к обезумевшим от страха животным, поскольку видел – у нее расширены зрачки, а сердце бешено стучит в груди. Словно между делом он прижал два пальца к ее запястью, измеряя пульс.

Убедившись, что ее сердечный ритм восстановился, Кейд поднял взгляд и увидел, как покраснели ее щеки и как она старается не смотреть ему в глаза, будто перед ней явилось новое воплощение бубонной чумы. Он по-прежнему держал ее за руки и массировал большими пальцами ей ладони. Кожа на них была нежной, особенно в сравнении с его мозолистыми пальцами. От прикосновений к ней его сердце забилось быстрее.

– Голова не болит? Кажется, вы ударились затылком.

Она покачала головой, глядя на свои колени. Не столько от стеснения, сколько от стыда. С большим сожалением Кейд отпустил ее руки и встал: он понимал, что своим поведением еще больше смущает ее.

– Я принесу вам сок. Подождите.

Он заглянул в кабинет Флинна. Хейли сидела на полу, скрестив ноги, и раскладывала перед собой в ряд скрепки. Флинн сидел рядом.

– Думаю, нам и ее тоже нужно нанять. Она такая внимательная.

Кейд рассмеялся.

– Отправь ее ко мне в кабинет, хорошо? И если тебя не затруднит, сможешь принять парочку моих пациентов?