Шедевры, обожжённые войной - страница 6

Правда, спустя десять лет 90 процентов перемещенных из Германии в СССР культурных ценностей были возвращены «братской ГДР». Но это тема отдельного разговора…

Никаких ссылок на Гаагскую конвенцию в материалах ЧГК я не нашел. Да стоит ли удивляться? В то время на повестке дня стояли совсем другие вопросы. Надо было организовывать поиски похищенных историко-культурных ценностей и хотя бы частично компенсировать немецкими музейными экспонатами тот колоссальный ущерб, который был причинен культурному достоянию нашей страны.

Оценить его, как мы уже знаем, чрезвычайно трудно. Вопрос о том, что ценнее, – Реймский собор или церковь Спаса на Нередице – попросту лишен смысла. У каждого народа своя шкала национальных ценностей. Но ясно одно: при любой системе подсчета военные потери нашей страны, в том числе в области памятников культуры, ни с чем несравнимы и остаются невосполненными.

Так случилось, что при произнесении слова «реституция» мы смущенно розовеем и сразу же начинаем неловко оправдываться. Вопрос этот достаточно сложный, но занимать все время позу оправдывающейся стороны не слишком продуктивно, да и исторически вряд ли оправдано. Попробуем разобраться.

Нельзя не заметить, что в последние годы заметно активизировались усилия Германии по возвращению культурных ценностей, перемещенных на территорию России после окончания Второй мировой войны. К сожалению, наши западные оппоненты, как правило, стремятся изолировать проблему «русских трофеев» от проблемы «русских потерь». Принятая ими концепция реституции культурных ценностей напоминает улицу с односторонним движением. А по ней далеко не уедешь.

Известно, что еще до нападения на СССР в гитлеровской Германии были созданы специальные организации для изъятия и вывоза культурных ценностей с оккупированных территорий. Из соображений конспирации названия они носили самые неожиданные. Так, одна из наиболее крупных бандитских фирм солидно именовалась исследовательским и просветительским обществом «Наследие предков». Зловещий отблеск на него бросало лишь имя покровителя – рейхсфюрера СС Гиммлера. «Просветительской» деятельностью того же профиля занимались также Оперативный штаб «Рейхсляйтер Розенберг», батальон особого назначения «Кюнсберг», названный так по имени его командира и подчинявшийся непосредственно министру иностранных дел Риббентропу, и отряд ротмистра Зольмса-Лаубаха.

Деятельность этих нацистских организаций оказалась мало исследованной по той причине, что многие архивные документы, связанные с событиями Второй мировой войны, до недавнего времени были засекречены и практически недоступны историкам.

Лишь в последние годы исследователи приступили к обстоятельному изучению деятельности немецких трофейных команд.

Сенсационные факты удалось выявить научному сотруднику Центра исследований Восточной Европы в Бремене Ульрике Хартунг. Опираясь на архивные разыскания, она опубликовала монографию «Разбойные нападения зондеркоманды Кюнсберга на территорию Советского Союза 1941–1943». Автору удалось обнаружить множество ранее никому не известных архивных материалов и фотодокументов о том, как осуществлялся во время Второй мировой войны вывоз в Германию российских культурных ценностей.

Примечательно, что после выхода в свет книги Ульрике Хартунг англичане неожиданно рассекретили часть документов, связанных с этим же подразделением. Оказывается, британской разведке из Центра радиоперехвата в Блетчли-Парк под Лондоном удалось расшифровать радиограммы, которыми обменивались командиры и служащие спецбатальона «Кюнсберг» осенью 1941 года. Используя немецкую шифровальную машину «Энигма», попавшую в руки британской разведки, английские криптоаналитики без проблем читали сообщения нацистских «культурологов» о том, как осуществлялся грабеж советских музеев и библиотек. Но вот что любопытно. В годы войны англичане довольно щедро делились со своими союзниками информацией, добытой в Центре радиоперехвата. Однако сведения о спецбатальоне «Кюнсберг», которому было посвящено около двух тысяч шифросообщений в Блетчли-Парк, они по какой-то причине предпочли утаить.