Американский футбол – смысл его жизни. Все, что не касалось футбола, автоматически отходило на второй план. С девяти лет Джек играл за сборную школы, и вот уже три года являлся квотербеком «Орланов». Тренер Ламар Уокер сулил Джеку большое будущее, всячески поощряя и культивируя в воспитаннике фанатичную страсть.
– Впереди НФЛ, ты будешь самым лучшим! После окончания школы я дам несколько рекомендаций в колледж. Такого игрока у них еще не было! Ты возьмешь Мемориальный кубок Хайсмона в первом же сезоне! Но сейчас нужно изрядно попотеть. И когда придет наш час, мы надерем задницы этим высокомерным выскочкам из Луизианы. Вручая нам «Сахарный кубок» они наконец-то поймут, с кем имеют дел.
– Дело не во мне, сэр. Не я один делаю игру. Вы тренировали нас последние несколько лет. Вы научили меня всему.
– Нет, Джек! С таким феноменом как ты я сталкиваюсь впервые за свою долгую жизнь. Иногда, кажется, ты знаешь какую комбинацию провернет соперник еще до броска мяча. А я повидал много чего, уж поверь.
Ламар лукавил. Ему всего тридцать, и он никак не выглядел стариком. Высокий, стройный, волевой и безжалостный он стал кошмаром для ребят. Бывало и так, что после тренировок игроки падали от изнеможения прямо на поле.
– Слабакам и нытикам нет места в спорте, а тем более в американском футболе! Кто ноет, убирайтесь к чертовой бабушке, сопливые девчонки, – это была коронная фраза тренера Уокера.
Прохаживаясь мимо измученных парней после нескольких часов беспрерывной тренировки, сложив на груди мускулистые руки, он метал уничтожающие сердитые взгляды. Но Джека Уокер обожал, возносил, восхищаясь нечеловеческой выносливостью, интуиции и неоспоримому таланту. Впрочем, не он один.
***
Последний год в высшей школе принес с собой легкую грусть и массу привилегий. Учителя души не чаяли в Джеке, наглым образом завышая оценки, прощая частые прогулы и пренебрежение к учебе. Футбол являлся одержимостью Файерлейка. Это лучшее, что есть у такого отдаленного и жившего обособленной жизнью городка с населением тысяча двести двенадцать душ, согласно последней переписи.
Каждая игра – огромное событие и праздник, заканчивающийся массовым гулянием и фейерверком. О таланте Джека в его семнадцать уже слагали легенды, распространившиеся далеко за пределы округа. Ни одна из игр с его участием не заканчивалась поражением команды. «Орланы» являлись призерами различных школьных соревнований среди юниоров штата Орегон.
В прошлом году команда привезла домой кубок «Серебряного бобра», но не это было для Уокера конечной целью – он подал заявку на участие «Орланов» в борьбе за «Сахарный» кубок, среди команд восьми штатов, делая ставку на Джека. Ничто не могло поколебать в нем уверенность насчет его лучшего игрока, скорее с неба начнут падать золотые монеты.
Джек продолжал делать зарядку, выкрикивая слова модной песни, когда заметил мать, стоявшую возле двери. Хрупкая невысокая женщина со светлыми волосами, забранными в небрежный пучок на затылке, уныло наблюдала за разминкой, как обычно, когда бывала не в настроении – покусывая нижнюю губу и хмуря брови. Обведя комнату грустным взглядом, Керол вздохнула:
– Нужно навести здесь порядок. Хоть какой-нибудь. Хоть когда-нибудь.
– Отлично, как только освобожусь…
– Ты обещаешь это третье воскресенье. Если ты позволишь…
– Нет, мам. Мы об этом говорили неоднократно, помнишь? Моя зона, моя территория! Не хочу потом полдня потратить на поиски нужной мне вещи.
