Поздравления с Днем ангела главного инженера…
Объявление о чествовании юбиляра…
Назначение.
Увольнение.
Соболезнование… Кому и в чем? Заместителю главного, в связи с трагической гибелью его двоюродного брата. Допустим… Что еще?
Увольнение по собственному желанию второго зама. А что это у него вдруг возникло желание покинуть хлебное место? Или он решил стать управдомом?
И еще одно увольнение… Как-то это напоминает бегство крыс с тонущего корабля.
Стоп! А вот это совсем занятно. Еще одно соболезнование по поводу безвременного ухода главного бухгалтера… А что это они все уходят? Так не вовремя? И скоропостижно? Вот здесь надо разобраться.
Здесь, это вам не там, тут все карты в руки!
* * *
Морг клинической больницы.
– Простите, Воронцову Лидию Михайловну вы вскрывали?
– А вы кто, собственно? И как сюда попали?
– Я ее троюродный брат из Могилева. Хочу понять, как такое могло случиться.
– Так и случилось: смерть причину найдет. Был бы человек.
– Но всё же, она ведь никогда на здоровье не жаловалась.
– Вы обратитесь к лечащим врачам, они вам всё расскажут.
– Я лучше к вам, как к последней, перед богом инстанции.
На стол легла пачка денег. Довольно толстая.
– Мне очень надо.
– Зачем?
– А вдруг у меня такая же болезнь? Наследственная. И я, как она – безвременно. А когда предупрежден, можно таблетки прикупить и век свой вдвое продлить.
– Сейчас я попробую найти заключение.
– Мне не нужно заключение. Мало ли что там можно написать. Мне нужна причина. Истинная. Вы не бойтесь, это останется строго между нами.
А пачка толстая… И купюры не мелкие…
– Тут сложный случай. Здоровье у нее было хорошее, но сердце… И таблетки.
– Что? Какие таблетки?
– Она случайно не те таблетки не в той дозировке приняла. Видно, перепутала. Плюс алкоголь. Сердце не выдержало.
Понятно… Классическая схема: не те таблетки, горстью, натощак, запить двумя стаканами водки и засунуть куда-нибудь подальше телефон, чтобы до «скорой» не сразу дозвониться. Можно еще подъезды к дому какой-нибудь легковушкой перекрыть. Отсюда – итог. Печальный. Был человек – и не стало. А клиника – той самой хронической хвори. И никто глубже копаться не станет. Оно им надо? От чего лечили – от того и померла.
– То есть я за свою наследственность могу быть спокоен?
– Совершенно. Ваша троюродная сестра еще бы сто лет прожила, если не эта случайность.
– Спасибо, доктор…
Хотя какой он доктор? Мясник.
– Только я прошу о нашем разговоре никому. Потому что я высказал свое частное мнение.
– Конечно! Но и вы про меня тоже лишнего не болтайте. Потому как я на службе в органах состою и взятки давать не должен. И если это всплывет, то и меня и вас…
Побледнел доктор так, что стал похож на тех самых, с которыми дело имеет, пациентов.
– Да, да… Но вы можете всё обратно забрать.
– Поздно обратно. Факт дачи состоялся и зафиксирован. Приходится, знаете, подстраховываться. Но если вы никому не скажете…
– Никому. Можете быть уверены.
– Тогда до свидания. Хорошая у вас работа, легкая и тихая, хотя и с людьми…
Ну, вот теперь всё более-менее понятно. Но если предположить, что главбуху помогли… То должны были быть какие-то предваряющие события. Потому что просто так, без предупреждения, не убивают. Какой в этом смысл? Кто-то должен был кого-то предупреждать, напугать или угрожать. Кого? И кто об этом может знать?
Служба безопасности и… секретарша. Потому что эта всё про всех знает по должности своей! А если знает она, то и ее подружки. А если подружки, то полгорода.
