– Но газ наш. И мы можем…
– А почему обязательно наш? Почему они должны получать наш газ, если можно притащить свой? На своих судах. К своим пирсам. Перекачать в свои хранилища. И раздать потребителям по своим трубопроводам. Это бизнес. А он делиться не любит. Он всегда стремится к монополии и ни перед чем не остановится…
А ведь верно. Зачем делиться? Если можно… Если можно по отработанной схеме. Тогда надо отсматривать всю цепочку. По звеньям. Например, судостроителей. Потому что они законсервировали производство. И что там у них теперь?
Листаем, смотрим…
Замороженное строительство… Убытки… Вынужденные отпуска… Займы под зарплаты…
А это что? Трагическая смерть главного механика судоверфи. Скорее, даже нелепая. Отчего-то он ночью, в одиночку, выкушав литр коньяку, полез на строящееся судно, как-то так неудачно оступился и, свалившись вниз, разбился насмерть. По поводу чего опубликован некролог. И письмо инженера по технике безопасности, который настаивает на соблюдении норм и правил…
Даже так?
Но если так, то это значит, что ничего еще не закончено! Потому что атака продолжается! Контракт аннулирован, но это не последний контракт. И возможно, не самый главный.
Тогда нужно цеплять змею за хвост, потому что за голову не ухватить. Далеко голова. А хвост здесь мёл. Нужно искать исполнителей, чтобы, уцепившись за них, полезть выше. Как по ступенькам.
Такая на сегодняшний день задача.
* * *
– Опять вы?
– Опять.
– Что вам нужно на этот раз?
– Не мне, брату погибшего.
– Но я всё рассказал, предоставил материалы. Вы сами смотрели.
– Я понимаю, но человек, который прислал меня, считает, что его брата убили.
– Бред… Кому это нужно?
Посетитель лишь вздохнул и руками развел, мол, он лицо подневольное, ему велели, он – под козырек.
– И как я его могу убедить в обратном, что это обычное дорожно-транспортное происшествие?
На стол легла пачка денег. Пожалуй, потолще, чем в первый раз.
– Вот. Он просил поговорить с вашими сексотами. Он считает, что если это не случайность, а убийство, то местный преступный элемент должен что-то знать. Вряд ли с таким делом мог справиться один человек, у него должны были быть помощники. Возможно, кто-то из местной криминальной среды.
– Вы хоть соображаете, что просите? Это же сексоты, то есть секретные агенты. Секретные! А вы «поговорить»…
– Понимаете, человек сильно нервничает, ночами не спит, за себя боится. Надо бы ему помочь.
На стол упала еще одна пачка.
– Нервничает, говорите? Ну, это понятно, все-таки не чужой человек. Я могу попробовать.
– Не вы – я. Он так просил. А вы останетесь в стороне…
* * *
– Чего надо, начальник?
– Поговорить.
– О чём?
– О дельце одном. Про ДТП с фурой слышал?
– Это где «фольксваген» в лепешку смяли? Ну?
– Наколка есть, что это не случайность.
Быстрый, острый взгляд.
– Не, ничего про то не знаю, начальник. Меня это ни разу… Ну, въехал кто-то в кого-то, я тут при чем?
– Может, что-то слышал?
– Слушай, начальник, я тебя не знаю, кто ты такой, откуда, каким боком? Вопросы задаешь. Ты что, опер новый?
– Я старый. И не отсюда. Меня люди попросили разузнать. Не за так. Велели, если кто-то что-то слышал, то отблагодарить. – Распушил купюры, как колоду карт. – Ну, а если не слышал, то ступай себе мимо. Я у других спрошу.
Заблестели глазки.
– Допустим, слышал. Потому что разговоры разные ходят.
Опер подтолкнул деньги вперед.
– Что слышал?
– Точно, заказуха это. Фура та не просто так.
